Раб лампы

— Я это, я! Садись. Машину узнал, а владелицу — не очень?

— Я думаю, — неспешно начал Вова с грузинским акцентом, неспешно усаживаясь в машину, — что такая маскировка свыдетельствует о ващей прынадлежности к левотроцкистскому блоку. Ми вас расстреляем. Как ви думаете, таварыщ Берия?

Я махнула рукой:

— Кроме товарища Берии, имеется еще сто претендентов на то, чтобы нас грохнуть. Ну, рассказывай, что там с тобой произошло?

— А что? — буркнул Вова. — Да ничего особенного! Пришел домой после того, как выпустили после допроса. Тебя-то вызывали?

— Да, я переслала показания, — неохотно отозвалась я. — У меня в этом ведомстве много знакомых. Лично светиться не стала. Так что у тебя произошло?

— Из квартиры меня выкинули, — сказал Вова. — Ее же для меня фирма снимала. И всех девчонок, которые со мной были, уволили. Разогнали всех.

— Как у Ани плечо? — спросила я.

— Нормально… Никак не можешь простить нам побега из твоей конспиративной квартиры? А плечо у нее ничего. До полного выздоровления далеко, но правой рукой шевелить уже может.

— Правое плечо… правая рука, — пробормотала я и вдруг увидела выходящего из арки человека. Человека в сером плаще, того самого, которого я ждала. Это был Аладьин.

— Вот что, Вова, — поспешно произнесла я. — Меня интересует один человек. Вон он идет. Я его выследить хочу. Боюсь, что он большой интерес для меня может представлять.

Крамер глянул в указанном мною направлении.

— А, этот? — осведомился он. — Который садится в троллейбус?

— Этот самый. Я еду за ним, а ты рассказывай по пути о своих злоключениях.

— Э, а «Брудершафт»? — разочарованно протянул он. — Я это… выпить хотел пивка, только… деньги вот…

— И ты хотел выпить за мой счет, — резюмировала я. — Это ясно. Ну не пойду же я туда в таком виде? Мне сейчас лет пятьдесят в таком прикиде можно дать. Подумают: мать с сыном. Или, того хлеще, старая кляча молоденького спаивает. Ладно, — махнула я рукой, — если все нормально закончится, будет тебе пиво. И даже водка. Только не сию минуту.

— Ну так поехали за троллейбусом, — буркнул он.

Аладьин вышел у автовокзала. Там он некоторое время потоптался у кассы, потом купил билет и сел на лавочку. Подошел автобус номер 256. На нем честь честью красовалась табличка: ТАРАСОВ — КРАМИНСК.

Краминск — городок в сорока-пятидесяти километрах от Тарасова. Ну что ж, последую за Аладьиным до конечного пункта. «Решил совершить прогулку…» Хорошенькая «прогулка»! Но ведь и тут — не обманул.

Глава 19 ГОРОДОК КРАМИНСК

— Наверное, показалось, — настороженно сказал Крамер, когда мы въехали на окраину небольшого городка, название которого отложилось в памяти каким-то раздавленным кляксовым пятном. — Может, никакого «хвоста» и не было?

Полдороги Вове казалось, будто нас кто-то «ведет». Хотя я, со своей профессиональной наблюдательностью и чутьем на подобные «хвосты», ничего не заметила.

— Теперь уже не суть важно, — сказала я. — Я за рулем больше трех часов, и что-то есть захотелось. Только кажется мне, что с этим Аладьиным мы еще досыта наедимся и завтраков, и обедов, и ужинов — по самое «не хочу»!

Вова взглянул на часы и сказал:

— Да уж, пора пожрать. Восьмой час. Пригородные автобусы вряд ли пойдут обратно так поздно. И куда этот твой Аладьин поперся на ночь глядя? Ты говорила, что он прогуляться хотел? Нехилая прогулочка!

— Это верно.

На улице было сумрачно. Густые, словно прокуренные сизые тучи висели низко, словно угрожали упасть с неба на тротуары. Черные полосы, делавшие небо похожим на шкуру леопарда, протянулись через серые покрывала осенних туч, моросил противный дождь, не сильный и не мелкий, напоминавший щупальца грязных медуз, шарящие по стеклу. Я включила «дворники», но все равно лобовое стекло залепляло мутной изморосью. Вести машину по сырой трассе было трудно и неприятно, неприятно тем более что нельзя было поддерживать высокую скорость на всех участках пути. Да и автобус, в котором сидел Аладьин, едва ли смог бы соревноваться в скорости с моей машиной. А я не любила тащиться, как говорится, почти пешим ходом: хорошая машина — она на то и существует, чтобы питать кровь адреналином скорости.

Но приходилось терпеть.

Автобус проехал мимо стелы с надписью «Краминск», похожей на огромный кариесный зуб, свернул направо и двинулся к конечной остановке примерно в двухстах метрах от стелы.

— Может, он в какую закусочную или гостиницу зайдет, — непонятно почему предположил Крамер, имея в виду, конечно, нашего странного фигуранта. Бедный Вова, кажется, тоже страшно оголодал. Он собирался еще в «Брудершафте» перекусить, да вот не сложилось.

Мы проехали вслед за автобусом по грязной улице, изобилующей колдобинами. Никаких закусочных я на ней не увидела, равно как не оказалось тут ни одного человека. Зато скелетом вымершего динозавра застыл металлический остов какой-то искореженной ржавой громадины: то ли краном был при жизни, то ли еще чем-то механизированным…