Раб и Царь

Для того, чтобы человеку что-то создать, приходится порой тратить целые годы, а то и десятилетия. Так, например, чтобы стать инженером, необходимо проучиться одиннадцать лет в школе, а после этого пять лет в институте. Но и это ещё не всё. Получив заветный диплом, человек осознаёт, что он ещё не полноценный инженер, а только молодой специалист. Он находится в самом начале длинного пути познания. Другое дело сломать или уничтожить. Здесь не надо долго ждать. Здесь иногда хватает всего минуты. Да что там, минуты, одно мгновение – и то, что создавал человек годами, может обратиться в прах. Так получилось и у Димы. Одно мгновение, и вот он уже никакой ни студент. Нет друзей, нет рядом родителей, которые так любят его. Нет даже имени. Вместо него только кличка – «Студент». Вместо друзей теперь сокамерники, а вместо законов – понятия. И ничего невозможно изменить. Нельзя вернуться назад и исправить ошибку. Можно только привыкнуть к тому, что презирал совсем недавно, что казалось чем-то диким, чего даже в страшном сне не могло присниться. А теперь – это реальность, и в этой реальности необходимо провести много лет. Как сложится его жизнь? Этого не знает никто. Но то, что она сложится совершенно не так, как он предполагал совсем недавно, это очевидно.

Глава 4

В больничной палате тепло и покойно. Нет никаких тревог, нет переживаний. Всё регламентировано чётким распорядком дня. После завтрака обход врачей, потом процедуры, а потом посещение родственников.

Двери палаты открылись, и в неё вошла Катя. Она разложила на тумбочке фрукты и поцеловала мужа.

– Ну, как ты сегодня? – спросила она Раба.

– Шов уже не болит, а в остальном ничего нового. Что может быть нового в больнице? А что у тебя? Ты в институт ходила? Надо же что-то решать.

– Не пойду я туда, понимаешь, не могу. После того, что произошло, я не смогу там больше учиться.

– Может быть, тебе в другой ВУЗ перейти?

– Не знаю. Я даже думать об этом сейчас не могу.

– Ну и ладно, отдохни пока. Всё должно успокоиться.

Но покойным можно быть только в больнице. Стоит лишь выйти за её пределы, как жизнь моментально втягивает в свой водоворот, как она не даёт тебе ни дня, ни минуты, ни секунды для раздумья. Каждый шаг, каждый поступок может в одно мгновение перевернуть всё, к чему ты стремишься, изменить, а то и совсем прекратить всё то, что мы называем жизнью. Наверное, только один господь Бог может знать наверняка, что ожидает нас завтра, в следующий час, в ближайшее мгновение.

Раб, лёжа в больнице в полном покое, конечно, не предполагал, что жизнь не будет ждать его выздоровления. Она продолжит своё движение вперёд, не обращая никакого внимания на временную недееспособность человека.

В институте декан со своим заместителем вынуждены были разбираться в том конфликте, который произошёл между Димой и Рабом.

– Значит, ты считаешь, что мы должны просмотреть эту порнуху, – говорил декан, показывая на кассету.

– Хочется нам смотреть, или нет, мы должны принять только объективное решение. Вы же не станете отрицать, что конфликт между студентами имеет очень веские основания?

– Да, но что это может изменить? Виновный сидит в тюрьме.

– Он виновен только в том, что не сдержал своих эмоций.

– Ну что ж, давай.

Заместитель вставил кассету, и они замерли перед экраном. Кассета закончилась. Экран покрылся рябью.

– Поставь ещё раз, – попросил декан.

– Понравилось? – пошутил заместитель.

Декан выразительно посмотрел на зама.

– Говорят тебе, поставь сначала.

Заместитель перемотал кассету и снова включил магнитофон.

Декан смотрел уже не отвлекаясь, рассматривая подробно практически каждый кадр.

– Вот здесь останови. Теперь вперёд, по одному кадрику – командовал он заму. – Стоп! Смотри, ты видишь?

– Что? – ответил заместитель.

– Вот там, шкаф.

– Ну, вижу.

– А зеркало в шкафу?

– Зеркало вижу.

– В зеркало посмотри.

– Смотрю.

– Вот эта фигура тебе ничего не напоминает? – декан показал пальцем на отражение, которое промелькнуло в зеркале шкафа. – Это же староста их группы. Рабов.

– Значит, он был там?

– Значит, то, что произошло между старостой и студентом, не было простой вспышкой ревности? Значит, Рабов действительно имеет к этой истории самое непосредственное отношение.

Всему на свете когда-нибудь приходит конец. Вот и Володино заключение в больнице закончилось. Ему выписали больничный и отправили на амбулаторное лечение по месту жительства. Не успел он войти в дом, как Катя тут же подозвала его к телефону.

– Володя, это тебя, – крикнула она. – Он уже третий раз сегодня звонит, – добавила она шёпотом, прикрыв ладонью микрофон трубки.

Володя взял трубку и ушёл с ней в другую комнату.

– Я слушаю, – сказал он.

– Слушай, Раб, нам срочно нужно встретиться, – услышал он голос Серого.

– Что, вот прямо сейчас?

– Прямо сейчас. Дело очень срочное.

– Слушай, я только из больницы выписался, даже пообедать не успел.

– Потом пообедаешь. Больше ничего тебе по телефону сказать не могу. Бросай всё и приходи на наше место. Я тебя жду. – В трубке зазвучали короткие гудки.

Володя вышел из комнаты и положил трубку на место.