R.I.P.

В темном помещении неожиданно вспыхнул неестественно тусклый свет. Пауки быстро расползлись по углам, стараясь защитить свои паутины от постороннего вмешательства. По каменным стенам пробежали мелкие трещины, раскрашивая и без того облезшую штукатурку. Ржавые железные цепи плотно приковывали Анну к полу, заставляя ту стоять на корточках. Колени затекли, принуждая ее крепко сжимать свои бледные исцарапанные губы. На плечах сохранились многочисленные кровоподтеки в форме тонких алых полосок. Если их случайно задеть, они принимались резко багроветь и расширяться. Вся рука была окрашена в крупные бурые пятна, спускавшиеся от шеи и до щиколоток. Невыносимая резкая боль в ногах сводила девушку с ума. На языке вертелись различные ругательства и молитвы, смешанные между собой в дикий коктейль, кислотой прожигая ее десна. Ненавистные запахи крови и страха присутствовали в каждом закутке, в каждом атоме кислорода, который был так необходим для жизни. Парадоксально, но факт. Неторопливые шаги незнакомца оставляют рваные следы на буром песке. Брагинская сквозь ультразвук слышала его рассуждения, но была не в силах даже поднять голову.

— Ну что, как тебе твой новый дом?

Россия гневно поморщилась, но не сказала, ни слова. Скулы сводило на нет, отчего желание протяжно застонать росло с каждой силой. Стараясь отвлечься от надвигающегося приступа тошноты, она громко вздохнула, чувствуя ненавязчивый аромат молочного шоколада. Рядом где–то находилась кухня. Рванувшись, прочь из окружающей ее тьмы, девушка громко закричала. В нежную кожу запястий впивались тонкие шипы, мягко протыкая ее распухшие вены. Перед глазами все поплыло, сливаясь в невозможную кашу.

— Приятного мало, не правда ли? — Снова этот металлический голос, плавно разрывавший ее многострадальные барабанные перепонки. — Чего молчишь, мразь? Устала стоять передо мной на коленях?

Наручники молниеносно расстегнулись, больше не придерживая Анну на весу. Она громко вскрикнула и свалилась на ледяной пол. Мелкие бурые песчинки проникали в открытые раны, заставляя девушку судорожно вздрагивать от нестерпимой агонии. Приоткрывая свой израненный рот в немом крике, Брагинская осторожно попыталась встать, но ноги быстро подкосились и сдвинулись вместе, словно у сломанной марионетки. Добраться до желанной двери можно было только ползком, но ее мучитель не хотел так просто отпускать свою добычу.