Пытка любовью (СИ)

В обед, получив миски с первым и вторым, Игорь сел на свободное место за первым столом, в его конце. Потом принёс свою кружку компота, которую наливали сразу, но брать её уже было нечем, и развернул у своих тарелок газетный свёрток с хлебом. Он пододвинул ближе тарелку с супом, в котором плавали прожилки мяса от тушёнки и начал его есть. Но после первой же ложки почувствовал отвратительный запах посудомойки от тарелки с супом.

"Не обращай внимания, ешь! Это же зона. Многие этого годами не видят", - говорил он сам себе, но после двух ложек есть он уже не смог, к горлу подступала тошнота. Игорь выругался вполголоса, обозвал себя в мыслях "неженкой хреновой", и отставил миску с супом в сторону от себя, где недавно был уже вставший из-за стола зэк.

Игорь уже доедал второе, на которое была лапша с прожилками тушёнки, когда на место напротив него сел молодой зэк-паренёк в не поношенном ещё как следует чисовском костюме.

- Простите, пожалуйста, - сказал он, и Игорь поднял лицо, внутренне удивившись таким "вольным" словам в зоне, - Вы не будете больше есть ваш суп? - спросил паренёк.

По его лицу было видно, что он был воспитан в приличной семье, и, скорее всего, уже заканчивал какое-то учебное заведение после школы, откуда и начал уже "курс обучения" в зоне. Лицо его было приятным и не выражало какой-либо тени хитрости, а глаза выражали детское простодушие.

- Нет, не буду, а что? - спросил Игорь.

- Вы разрешите мне доесть его? - спросил паренёк, как-то по-детски глядя в глаза Игорю.

- Конечно, конечно, - сказал Игорь и какой-то ком подступил к его горлу, - Вот, берите и этот кусок хлеба на газете... Он у меня уже лишний... Кушайте, - сказал Игорь, обращаясь к пареньку на "вы", чего он давно уже не делал в общении с зэками в зоне. К тому же в зоне зэкам и не принято столь культурно разговаривать.

- Большое вам спасибо, - как-то просто, так, как он привык говорить на воле, сказал паренёк и с большим удовольствием голодного человека начал есть суп, которого наливали на диету полную миску.

Игорю резко вспомнилось, как с самого начала пребывания в этом лагере ему постоянно хотелось есть. Особенно трудно было первые полтора года после голодовки. Чувство голода было ежеминутным, ежечасным, ежедневным, еженедельным, ежемесячным. Постоянным. Игорь никогда и никому об этом не говорил, и не показывал этого. Он не мог показать окружающим зэкам, что он голодный. В зоне имеется много мерзавцев, которые могли бы использовать это против голодного человека.

Игорь всегда ел медленно, хотя иногда ему хотелось проглотить всё сразу, и было бы ещё мало. Он начал впервые ощущать сытость после еды лишь через несколько месяцев, после того, как мог получать диетическое питание, потому, что он числился уже тубиком. А "диету" наливали и накладывали в миски в два раза больше, чем "простым" зэкам наливали или накладывали из "общака". Это было и потому, что диетическим питанием приторговывали зэки, работники столовой, и потому, что диетическим питанием иногда питались и дежурные прапорщики. Диетическое питание на месяц, если был прямой канал выхода на работника столовой, стоило тридцать рублей в месяц, хотя "хождение" денег в зоне было запрещено.

Игорь с комком в горле кое-как проглотил остававшуюся у него в тарелке последнюю ложку лапши. Ему было как-то стыдно перед этим культурным и вежливым пареньком, который с жадностью ел тот суп, который Игорь отодвинул от себя "барским жестом". Игорь встал, подошёл к посудомойке, и взял там ещё одну пустую миску. Он подошёл к столу и вылил в эту пустую миску компот из своей кружки.

- Вот, выпьешь потом компот, - сказал Игорь пареньку.

- Большое вам спасибо! - сказал паренёк, прожёвывая, и вновь посмотрел в глаза Игоря с искренней и по-детски простой благодарностью.

- Приятного аппетита, - глухо сказал Игорь из-за кома, вновь подступившего к его горлу, - Только сдай после себя посуду в посудомойку, чтобы столовские шныри не ругались на тебя, - посоветовал Игорь и пошёл к выходу.

- Хорошо. Спасибо! - услышал за своей спиной Игорь голос паренька, который произнёс эти слова искренне, без малейшей тени заискивания, которого было так много в этой зоне.

Вспомнив этот случай и доев гречневую кашу, Игорь поставил миску на подоконник окна посудомойки, и пошёл к выходу из столовой. В его другом боковом кармане лежал ещё один газетный свёрток с нарезанными ломтиками хлеба. Игорь пошёл к Юрке, в Отдел труда, как тот приглашал его позавчера.

Пройдя по коридору, Игорь подошёл к двери "отдела" и, тихо постучавшись в дверь, вошёл в кабинет.

- Я же говорил, что это Игорь. Я же его по шагам уже узнаю, - сказал Юрий, - Привет, Игорь! Защёлкни там дверь на шпингалет и заходи.