Пытаясь проснуться

Это началось у меня с самого детства. Где-то с трех лет. Я не могу точно припомнить, что со мной случилось, но я знаю, что нечто произошло. Я заболел. Или нет, я не заболел, я просто превратился в другого человека. Кто-то другой распоряжался мной, моими поступками, желаниями. Я не мог противиться этому, но и не хотел. Это было ужасно. Постепенно это стало приобретать форму. Я не мог противиться приказам одеваться, умываться, идти гулять. Когда я выходил гулять, все вокруг радовались и ликовали. Как только я входил домой, все плакали. Сразу же после прогулки я превращался в послушного истукана, в робота. Я должен был ходить, стараться не шуметь, быть всегда веселым и жизнерадостным. По дому я должен был двигаться бесшумно, помогать по хозяйству, содержать в порядке квартиру, мыть посуду, короче, делать все то, что делают другие члены семьи.

Никто не мог догадаться, что со мной случилось. Я был нормальным, послушным ребенком, учился хорошо. В голову никому не приходило, что я могу оказаться другим. Все принимали меня за такого, как все. И только мама догадывалась о том, что происходит. Я не мог рассказать ей, что произошло, так как это повредило бы ее авторитету в нашей семье. Она бы только еще больше разволновалась и усугубила бы мое состояние. Я решил, что лучше всего затаиться и переждать этот трудный период.

Я покорно принимал все правила игры. Я был тих, скромен, вежлив, весел, никогда не капризничал. Со временем я понял, что все принимают меня за другого человека. Я был нужен этому другому человеку, наверное, как костюм, как некий аксессуар, как некий обязательный атрибут. Я был ярким пятном на фоне серой массы других людей. Но чем больше я старался быть похожим на своего «внутреннего человека», на того другого, который живет во мне и распоряжается моими поступками, тем невыносимее становилось состояние подчинения.

Я чувствовал, что из этого состояния мне не выйти. Я понял, что мне придется подчиниться, и я подчинился. Но я думал, что поступает так лишь другой человек, который живет во мне. А оказалось, что этот другой человек живет в каждом из нас. И никуда от этого не уйти. Все мы, каждый из нас является другим человеком. И когда мы бодрствуем, и когда мы спим, и когда ведем машину или беседуем с другими людьми, внутри нас всегда живет другой. Он прячется где-то очень глубоко, и иногда нам бывает сложно его разглядеть. Но стоит нам уснуть, и он тут как тут. Он вылезает из темноты, обнимает нас, а затем вселяется в наши сны. И тогда мы не можем управлять своими снами, а он управляет нашими. И однажды во сне мы можем встретить его и попросить: «Покажи мне место, где ты живешь». И он покажет.

Недавно мне приснилось, что я в огромном городе. Там тысячами бродили люди…

Их было много. Очень много. Я понял, что это Киев. Сотни тысяч киевлян шли по своим делам, спешили, болтали по телефону, кто-то читал газету, кто-то разговаривал с приятелями… Но все они были чужими. Мне казалось, что я вот-вот встречу своего двойника и мы будем долго и спокойно беседовать. Двойник будет кротко улыбаться, глядя на меня своими кроткими глазами.

Я много ходил по городу. Я забрел в какие-то пустынные места, в места, где было немного людей, и там мне вдруг захотелось увидеть своего двойника. Мне казалось, что мы прекрасно будем друг друга понимать и нам будет так интересно беседовать…

И мы встретились. Он кротко улыбнулся мне с порога. Белый свитер, белые брюки, белые парусиновые туфли. Он улыбнулся так, как улыбаются взрослые, когда понимают, что их шутка понравилась.

Двойник был очень маленького роста. Но он был везде. Он был даже в витрине небольшого магазинчика, который находился напротив дома, где я жил во сне.

Знаете, такие магазинчики с деревянными столиками и витринами, которые всегда чем-то заняты? В этих магазиках продавали жареных куриц, пиво, сигареты и всякую мелочь.

Так вот, в этом магазинчике продавался игрушечный гробик. Такой маленький, симпатичный, с надписью: «Не роняйте гроб в траву. В этом домике живет смерть».

Двойник сидел за столиком игрушечного магазинчика. Его черные зрачки преданно смотрели на продавца. Казалось, он вот-вот расплачется и заговорит человеческим голосом.

– Не печальтесь, молодой человек, – сказал продавец. – Смерть – это такая вещь, за которой не приходят просто так. Чтобы увидеть ее, нужно заплатить.

Двойник кивнул. Он был согласен со мной.

– Сколько?

– Двести евро.

– Вы уверены? Для вас это достаточно?

– Да. Я редко пью водку и уж тем более никогда не тратил на нее двести евро.

Я выгреб из кармана деньги, заплатил за гроб и вышел из магазинчика.

Мы шли по Крещатику. Прохожие оборачивались. Что-то странное было в этом человеке в белом: никто не смотрел ему вслед, все провожали взглядом меня. Словно я был для них живым мертвецом, которого следует остерегаться.

Двойник крепко держал меня за руку. Ощущение его руки было невыносимо.

– Отпусти меня, – сказал я.

– Ты не хочешь? – спросил двойник.

– Отпусти меня, – повторил я.