Пышечка

– А ты меня сластолюбивой самкой, и что-то там про нижние чакры такое завернул… – истерично расхохоталась Рита. – Не я тот разговор завела.

– Но ты на эту тему свернула. И я вот о чем. Так будет всегда. Мы с тобой не в состоянии забыть прошлое, простить друг друга. Вот зачем ты тогда спросила, есть ли у меня кто? В смысле есть ли у меня личная жизнь?

– Меня не волнует твоя личная жизнь. И тебя тоже не должна волновать моя. Сбежавшая я невеста или еще кто… – возразила Рита.

– Вот! Мы с тобой все время спорим. Не хотим этого, но срываемся… Мы не можем находиться вместе, в одном пространстве, – подняв руки, с иронией произнес Николай.

– Мне кажется, мы можем привыкнуть. Это ведь работа.

– Вот! – опять взмахнул тот руками. – Работа. Именно! И у нас с тобой полностью расходятся взгляды на то, каким должен быть современный ботанический сад. Ты хочешь его видеть бабушкиной клумбой, я же хочу превратить его в серьезную научную лабораторию.

– А Наина Игоревна что думает по этому поводу? – спросила Рита.

– Наина Игоревна дала мне карт-бланш. Позволила действовать по своему усмотрению. Она же пожилой человек, она далеко отсюда, во Франции… Она полностью доверилась мне.

– Коль, ну о чем ты… Я же не против научной работы, сама веду лекции для школьников и понимаю, что просветительская деятельность нужна… Но в первую очередь «Эдем» – это сад! Прекрасное место, где можно отдохнуть душой. Где цветы круглый год. Давай лучше сакуру выпишем, а? Зачем нам эдельвейсы в таком количестве? Пусть цветут пионы в июне! Пусть розы будут летом и в начале осени – эти прекрасные, эти вечные розы! А потом, когда похолодает, расцветут роскошные гортензии – белые, розовые, голубые… И флоксы. Много флоксов, разных сортов, они так одуряюще-прекрасно пахнут, Коля! А зимой, когда сад спит под снегом, так хорошо в оранжерее, среди цветущих орхидей…

Николай молчал.

– А давай устроим в саду вечерние концерты, пригласим музыкантов, а? У нас там большая поляна, возле старого дуба, там можно расположиться всем, и музыкантам, и публике, – с жаром произнесла Рита. – И даже ночной концерт можно устроить… Коля, красота – она не менее важна, чем наука твоя, а?

– Бред. Пустой выпендреж. Какие еще концерты по ночам? Ты всегда будешь со мной спорить. Всегда. Мы с тобой… два антипода. И не можем существовать в одном пространстве, понимаешь?

– Но ради сада… Ради сада мы должны с тобой сотрудничать!

– Стоп, – холодно воскликнул Николай. – Вот именно. Ради сада. Ко мне на той неделе заходила одна женщина с жалобой на тебя. На твое, гм… распутное, мягко говоря, поведение.

– А… я знаю, – вдруг вспомнила Рита, потерла лоб. – Элла. Здесь была Элла. Она сумасшедшая.

– Да уж не безумнее тебя, – с раздражением произнес Николай. – Я не знаю, что там на самом деле, да и не хочу знать, но ты, Маргарита, ведешь себя на публике вызывающе. А у нас часть посетителей – дети.

– И что… К чему ты все это?

– А ты сама не догадываешься? Ну ладно, я тебе прямым текстом скажу – ты должна уволиться. Мы не сработаемся, понимаешь? Я тебе предлагаю уйти по собственному желанию.

Сердце у Риты упало, и, несмотря на теплый июньский день, похолодели ладони.

– Хорошо, – севшим голосом произнесла она.

– Значит, ты согласна? Умница. Нам с тобой ни к чему тратить время на ненужную борьбу, в твоем противостоянии нет никакого смысла. В любом случае все здесь решаю я. Можешь не отрабатывать положенный срок. Вот, подпиши… Потом в бухгалтерию зайди. Тебе все оплатят, в том числе и выходное пособие.

– Где подписать… Здесь? Ладно…

– Спасибо, Рита. Ты умная девушка, ты не потеряешься, – сердечно произнес Николай.

– Спасибо тебе… И прощай. – Рита покинула административное здание. «Наверное, надо собрать вещи в своем кабинете… Хотя зачем? Лишнее. Обойдусь!»

Рита прошлась по саду, словно прощаясь с ним. Она еще не осознала до конца, что же такое произошло сейчас, но на глазах уже закипали слезы.

– Вот ты где… Рита! – раздалось откуда-то из-за кустов. По боковой аллее, плавно колыхаясь в разные стороны, бежала Марина. В своем любимом платье-тельняшке. – Фух… – Она остановилась напротив, поправила рыжие волосы, выбившиеся из причудливой прически во время бега. – Слушай, на днях твой сюда приходил… Тебя искал… Левушка… Вы что, опять поссорились?

– Я его видела этим утром. Мы с ним расстались.

– Да?! Ох, Ритка, бросаешься ты женихами… Погоди-ка. Ты похудела, что ли? – вдруг с изумлением спросила подруга. – Ну-ка, повернись. Я тебя не узнаю… Ты похудела!

– Немного, да.

– Как, но как? Срочно делись секретом! – взволнованно закричала Марина.

– Нет никакого секрета, никакой особой системы у меня нет, я тебе сто раз объясняла, – не выдержав, улыбнулась Рита. – Просто я себе позволяла всё. Буквально всё. И перестала себя ограничивать. Как только мне стало наплевать на собственный вес и я перестала с жадностью думать о еде, вес сам собой начал снижаться.

– Ты стала больше есть – и похудела?

– Нет, нет… Просто я успокоилась. Успокоилась насчет еды. Даже почти перестала взвешиваться. Я ем только то, что хочу. И сколько хочу.