Пышечка

– Как ты живешь, расскажи, – спросил Евдоким, когда официантка наконец ушла и они с Ритой остались вдвоем. – Ты как будто грустная?

– Я? Да. Немного. Новое начальство жаждет перемен. Но это все пока еще в проекте… Что там станет – неизвестно, рано переживать всерьез. А ты как? Как прошел сегодня твой день?

Евдоким пожал плечами и улыбнулся невесело:

– Странный день… Целиком посвящен врачам.

– Ты заболел?

– Я – нет. Эллу возил по разным специалистам, куча всяких исследований…

– И что? – с тревогой спросила Рита. Ей даже стало жаль Эллу…

– Никаких особых патологий не выявили, – с недоумением признался Евдоким. – Небольшой остеохондроз. Как я понял, время от времени у нее в шее защемляется то ли нерв, то ли сосуд – оттого и головокружения бывают. Советовали массаж, таблетки какие-то выписали… А еще рекомендовали приобрести специальную ортопедическую подушку.

– Уф, ну хорошо, что ничего страшного, – ободряюще произнесла Рита.

– Мало того, я потом лично ходил к невропатологу, который Эллу осматривал. Один, без жены. Врач еще раз повторила мне – физическое здоровье моей супруги далеко не идеальное, но в общем и целом ничего страшного.

Официантка принесла заказ – разноцветные веселые коктейли.

– Почему же ты тревожишься? – спросила Рита.

– Я предполагал самое худшее. Ну как… Человек лежит, стонет, куча жалоб. Без меня боится идти к врачу, говорит, что упадет, что ее надо под ручку сопровождать… А оказывается, ей просто нужно новую подушку купить, спать побольше, режим дня соблюдать… Вот и все лечение!

– Возможно, Элла – ипохондрик.

– Или пытается манипулировать мною, ссылаясь на свое якобы плохое самочувствие.

– Не исключено, – спокойно кивнула Рита.

– И все равно меня преследует ощущение, что я виноват, что я еще не все сделал для нее, что я ей обязан…

– Ты передумал разводиться?

– Наоборот. Я хочу сделать это как можно скорее. Извини, что жалуюсь на жену…

– Мне кажется, ты хороший муж. Чем она недовольна?.. – улыбнулась Рита. Она смотрела на Евдокима и удивлялась. Этот мужчина казался ей почти идеальным. Добродушный, но не размазня, веселый, но без навязчивого желания постоянно хохмить и стебаться, спокойный, но не вялый. И внешне он Рите нравился, причем чем дальше, тем сильнее.

В их первую встречу Рита вообще не восприняла Евдокима как мужчину. У него была борода, а бородатых мужчин Рита не воспринимала вообще. Бородатые – они все как в защитной маске, что ли… Лиц не видно. А раз не видно лица, то и сам человек непонятен… Вроде он есть – вот, стоит перед тобой, а вроде и нет его рядом. Но теперь Рита видела Евдокима. Наверное, привыкла к его бороде, заметила за ней интересного мужчину.

Рите стала нравиться и сама борода, темная, в цвет его густой шевелюре. Она не была длинной и пушистой и делала его похожим на древнего грека… Словом, его борода совсем не напоминала ту, что в последнее время считалась модной среди креативных молодых мужчин.

Евдоким являлся обладателем красивой небольшой бородки, аккуратной, которая при этом явно не была изысканно-причудливым результатом кропотливого и долгого труда стилиста в салоне красоты. Борода его выглядела живой и естественной – вне моды и времени, традиций стран и национальностей, вне какой-либо конфессии. И она очень шла Евдокиму. Пожалуй, Евдоким оказался первым мужчиной с бородой в жизни Риты, который ей понравился внешне. На которого она глядела и не думала привычно – побрился бы…

– Чем она недовольна? – повторил Ритин вопрос Евдоким. Потер пальцами лоб. – Если тебе интересно и не противно, – могу рассказать. Я готов. Наверное, я воспринимаю тебя как родную… Раз уж готов открыть душу.

– Так расскажи, если хочешь, – серьезно, с участием ответила Рита. – Я никуда не тороплюсь, и мне не все равно.

– Да? Ладно. Правда, это сложно объяснить в двух словах, так что приготовься к долгой исповеди. Элла, она… Она человек, который нуждается в сильных эмоциях. Я бы не сказал, что она была именно недовольна мною. Это… это ее способ жизни, что ли. Я говорил на эту тему с одним психологом, он еще и психиатр, кстати… Да и сегодня имел беседы с другими врачами. Так вот, это не сумасшествие, это странные поведенческие привычки. И я, дурак, долгое время шел у нее на поводу, помогал ей закрепить эти привычки. Короче. Я вынужден был иногда бить ее, – негромко произнес Евдоким и замолчал, наблюдая за реакцией Риты.

Некоторое время она сидела неподвижная, ошеломленная. Потом пробормотала:

– Ты что… на жену руку поднимал?

Евдоким молча кивнул.