Пыльца

Я ухаживала за Сапфиром со всей возможной нежностью, выпила еще вина и повалилась спать на диван. Мне снились сны, наполненные зеленым. Да нет, не сны, какие у меня могут быть сны? Просто остатки впечатлений от путешествия в Вирт. Моя Тень никак не могла вернуться из жарких, сырых, темных пространств. В лесу моя дочь попала в ловушку: вокруг нее толстые змееобразные стебли оборачивались. Я ничем не могла ей помочь. Сквозь сон плыли узоры из пыльцы – изображения, которые я видела на образцах Лигаля и когда летала над городом. Смерть моей дочери отметил похоронный звон. Телефон прервал мои грезы. Глаза попытались сфокусироваться на часах. Из комнаты звал Сапфир. Часы тоже, размытые цифры – 7:42. Сейчас еще суббота?

Что еще может произойти за один день? Я взяла трубку. Звонил Голубь…

– Клегг попался псам.

Господи!

В Манчестерскую королевскую больницу. «Пылающая комета» оставляла на дороге шлейф дыма. Не, хочу ни о чем думать.

Зеро лежал на опрятной койке, лицо его было закрыто кислородной маской. Он был такой красивый, просто спал и смотрел в какой-то другой мир. Над ним дежурили врач и ветеринар.

– Вы что-нибудь ему сделали? – требовательно спросила я.

Они смогли только промолчать.

– Сивилла…

Томми пытался заговорить со мной. Выглядел он коп-дерьмово.

– Что произошло? – спросила я.

– Он снял респиратор.

– И…

– Его поймали уличные псы.

Дерьмо. Полное дерьмо. Зачем ему это понадобилось? Зеро Клегг. Лучший песокоп всех времен. Ладно, пусть уличные псы считали его предателем. Но зачем доводить до такого?

– Он появлялся в отделении в 16:37, – сказал Голубь.

– И?

– Сказал, что пойдет домой, в свою конуру.

– Клегг не мог назвать свой дом конурой.

– Сивилла, Клегг подал заявление об уходе.

– Что?

– И когда уходил, снял респиратор.

– И его никто не остановил?

– Сивилла… Что они могли сделать? Ходить без респиратора – это не преступление.

– Вот это зря.

– Мы нашли его в семь. Кто-то позвонил. Неизвестный. Что мы могли сделать, Сивилла? Он сам так хотел.

– Ну конечно!

– Сивилла!

– Вы допустили, чтобы его поймали.

– Не мы. Это был его выбор. Он отправился прямо в Боттлтаун. Он знал, где живут уличные псы. Кто знает о них больше Клегга? Никто. Мы думаем, он искал большую стаю. Ты же знаешь, как они его ненавидят. Они повалили его на землю. Чихали ему в лицо. Мы думаем, он хотел умереть:

– Но он еще жив, – ответила я, посмотрев на койку Зеро.

Он лежал, дышал очищенным воздухом.

– Шкурник делал продувание легких, Сивилла, – сказал Голубь. – Пробовали все.

Я посмотрела туда, где стояли врач с ветеринаром. И Шкурник тоже, со своей роботизированной мимикой.

– Ты это сотворил, Голубь, – сказала я. – Мог бы этого не допустить.

– Сивилла Джонс…

Я уже собралась наговорить Томми всякого, но какой-то звук со стороны койки заставил меня наклониться над Зеро.

– Дымка… – послышалось низкое рычание.

– Я тут, – сказала я. – Я Дымка.

Но его шерсть, и голос, и лай, и глаза ушли в ничто.

«Нет! Пожалуйста, нет…»

Он потерял сознание у меня на руках.

И я отправилась в глубокий тенепоиск. Отчаянно погружаясь в последние мысли Зеро, через шерсть и кости, молекулы, гены, надеясь найти утешение.

Поиск…

Падает Тень.

…Я парю внутри его тела… здесь… глубоко… Зеро весь пес… совсем пес… рычание и шерсть… шерстяной луг… я шагаю по лугу… там, впереди, пес роет яму в земле… передние лапы работают с бешеной скоростью… я подхожу к нему, зову по имени… Зеро смотрит на меня…

«Дымка? Что ты тут делаешь?»

«Я думала, ты захочешь поговорить, Зеро».

Зеро снова начинает копать, не обращает на меня внимания… в нем не осталось ни следа человека… только древний голос внутри песьего тела …

«Где же она? Где-то я ее зарыл…»

Он перестает копать… двигается вбок… начинает снова…

«Что ты мне хотел сказать, Зеро?»

«Где она? Где?»

«Что ты ищешь, Зеро?»

«Кость. Я зарыл ее тут… много лет назад… Где она? Ничего не могу найти», «Зеро?»

«Оставь меня в покое. Дай мне найти ее».

«Ты умираешь, Зеро».

Он отходит от последней ямы… перешагивает… копает… снова… потом останавливается… он смотрит на меня…

«Как это, Дымка?»

Ну что же я с ним делаю? Глаза мне застилают слезы.

«Ты умираешь, Зеро. Я провожу тенепоиск. Тебе осталось жить несколько секунд…»

«Мне… осталось… несколько секунд?»

Его глаза пробегают от меня по шерсти на лугу, вырытым ямам, местам, где будут новые, и снова ко мне.

«Неправда это. Я ищу кость, которую зарыл. Где она? – Он снова начинает копать. – Мне нужно найти ее».

«Кто это сделал?»

Он смотрит на меня.

«У нас мало времени, Зеро».

«Меня не так зовут», – отвечает он.

«Хорошо. Зулу».

Он гавкает на меня смехом, а потом его голос уходит в пустоту. Его глаза уставились в мои. Я вижу очарование того старого Зеро, спрятанное глубоко под шкурой пса.

«В самом деле конец, Дымка?»

«Очень скоро».

«Грустно, наверное».

«Ты мне не скажешь, кто напал на тебя?»

«Стая, полная ненависти к копам. Но они не виноваты».

«Продолжай».

«Я сам виноват. Я хотел, чтобы это случилось. Ну ладно, где же эта кость, которую я зарыл? Должна быть где-то тут, – его глаза сужаются, осматривая шерстяной луг. – Ну вот, теперь я ее никогда не найду».