Пылкий испанец

Собирается ли он переспать с ней сегодня? Ведь это ее обязательство по заключенной ими сделке.

«Не раскисай», — приказал ей внутренний голос. Она должна вести себя с ним так же отчужденно, как и он, не съеживаться от страха подобно жертве, которую ведут на заклание.

Лиза медленно подняла голову, стараясь смотреть на Диего как можно безразличнее. Страдания Лизы усугублялись тем, что она знала: стоит только Диего сказать ей хотя бы одно доброе слово, и она растает, как снежок на горячих углях.

— Отец сказал мне, что ты уже выполнил свою часть сделки, — с трудом произнесла она. — Теперь пришло время выполнить мою.

Лиза старалась подбирать слова так, чтобы их разговор выглядел деловым. Ей очень хотелось доказать Диего, что ни о каких чувствах здесь речи быть не может.

— Если это приглашение, то оно не очень-то меня радует, — ответил он в том же тоне.

Рог Dios [4], а она крепкий орешек. Но ведь он ожидал этого. Она совершенно спокойно относилась к сексу как к части сделки. Пять лет назад Диего думал, что полюбил невинного ангела. Но это была лишь маска! Правда, Лиза так же привлекательна, даже больше, чем раньше. Каждый ее взгляд находил болезненный отклик в его душе. Тело горело от желания. И Диего получит ее, но на своих условиях. Он заставит Лизу умолять… Отойдя назад, он указал рукой на стол, стоявший перед окном, открывавшим прекрасную панораму на огромный освещенный город.

— Мне бы хотелось, чтобы наши отношения были цивилизованными, поэтому я думаю, что лучше начать все сначала, — спокойно сказал он. — Я заказал ужин, и во время еды мы обсудим наши планы на будущее.

Дверь открылась, и показалась тележка, виртуозно управляемая невозмутимым официантом. Диего положил руку на талию Лизы и подвел ее к прекрасно сервированному столу.

Он ощущал тепло ее кожи под своей ладонью. Если бы они были одни, он обнял бы Лизу…

Но нельзя. Не сейчас. Он убрал руку и обогнал Лизу, чтобы отодвинуть для нее стул. Затем сел напротив, злясь на себя за то, что не может контролировать свои действия.

Диего, одетый в дорогой светло-серый костюм и белую рубашку в тусклую серую полоску, оттенявшую его смуглую оливковую кожу, выглядел великолепно.

— Ты, наверное, хочешь рассказать мне о том, что я должна делать как твоя любовница, — произнесла Лиза.

Она надеялась, что деловой тон отвратит его от нее.

Диего удивленно приподнял бровь и отрезал:

— Любовница? Это нечто большее, чем то, что тебе уготовано. У тебя есть заграничный паспорт?

Эти оскорбительные слова причинили Лизе боль. Он действительно презирал ее.

— Конечно. А зачем?

— В конце недели мы уезжаем в один из моих домов в Испании. До этого я успею поговорить с адвокатами и своими людьми, которые, я надеюсь, смогут вытащить «Стиль жизни». С тобой мы увидимся только утром в пятницу, когда я заберу тебя и мы поедем в аэропорт.

Сказанное не должно было задеть Лизу, но ей почему-то стало еще больней. Утром, когда отец быстро смог обезоружить ее и не дать изменить решение, чтобы не разгневать его, она не придала значения словам: «…ты согласилась отдохнуть с ним в Андалузии». То, что отец попросил ее освободить рабочий стол, также не показалось Лизе странным.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — обратилась она к Диего. — Кажется, ты ничего не говорил о том, что я должна ехать в Испанию. Я думала…

— Думала, что сможешь быстренько расплатиться со мной, пока я в Англии? — холодно перебил ее Диего, сжав пальцами тонкую ножку бокала. — Ну уж нет. Ты будешь отвечать за свое предательство там, где я захочу.

Эта девчонка считает, что заниматься с ним любовью — дело такое же обыденное, как, например, сортировка белья для стирки. Диего желал Лизу так же сильно, как и пять лет назад. Когда она будет раздавлена, он возьмет ее, и тогда печаль и гнев, накопившиеся за все эти годы, оставят его. А потом бросит, чтобы она наконец поняла, как чувствует себя человек, которого отвергли.

Лиза увидела, как тень пробежала по лицу Диего, заметила злой блеск его глаз, обрамленных густыми ресницами. Она решила, что пришло время расставить все точки над «i». Когда же Диего насытится местью и отпустит ее? Может быть, даже с извинениями и предложением продолжить инвестирование журнала.

Но хотела ли она этого? Ведь Лиза все еще мечтала о нем, хотя и пыталась изобразить равнодушие. Она надеялась, что он снова полюбит ее. Полюбит по-настоящему. Диего тогда так и не объяснил ей, почему он, вместо того чтобы работать, проводит вечера с ней и одновременно крутит роман с потрясающе красивой женщиной своего круга.

— Тебе не кажется, что нам стоит поговорить об этом?

Диего снова высоко поднял бровь:

— Мы уже обо всем договорились.

— Нет, не об условиях соглашения, — отрезала она, в ужасе чувствуя, как краснеет. — О том, почему ты до сих пор так зол на меня из-за случившегося той ночью. Тебе не кажется, что с тех пор прошло слишком много времени? — Она говорила спокойно, надеясь на то, что он выслушает ее и наконец поймет. — Я знаю, что вела себя как последняя дура, но…