Пылающий камень (ч. 2)

— Что это было за чудовище? — спрашивает Ханна, стряхивая песок с одежды.

— Это грифон, — отчетливо произносит принцесса, словно опасаясь, что Ханна не поймет ее. Но во сне Ханна прекрасно понимает ее речь.

— Он подчиняется тебе?

— Нет. Я просто попросила его помочь, как прошу тебя. Ханна видит принцессу совершенно отчетливо. На шее у нее болтаются четыре больших когтя, нанизанных на кожаный ремешок. С пояса свисают несколько маленьких мешочков, вероятно, набитых травами. Косы связаны за спиной, чтобы не мешали. На одной руке у нее заживает порез. На огне готовится мясо, капает жир.

— Как я могу тебе помочь? — спрашивает Ханна. — Ведь это только сон.

— Как я могу найти чешую дракона? Ведь драконов больше нет. Они исчезли, когда ушли Потерянные, так гласят предания.

Ханна смеется. Может, во сне проще найти правду, ведь она не скрыта суетой бодрствования. Она опускается на колени, набирает горсть песка и пропускает сквозь пальцы.

— А это не могут быть чешуйки дракона?

Кераитская принцесса радостно хохочет. В ней чувствуется мудрость, хотя на самом деле она не старше самой Ханны. Она похожа на ребенка, который сыграл шутку со старым искушенным учителем. Она хватает Ханну за плечи и целует. Ее губы темные, словно вишни.

— Хэй-эй! — кричит она. — Останься со мной, удача, и мы сможем победить всех! Она сказала, что я должна принести семнадцать штук, у меня уже есть пять. Так я смогу доказать, что достойна быть ее ученицей.

Откуда-то из-под земли доносится низкий вибрирующий звук. Принцесса хватает Ханну за руку. Песок содрогается, словно огромный дракон, похороненный под миллионами песчинок-чешуек, проснулся и теперь пытается выбраться наружу.

Ханна чувствует, как земля уходит из-под ног. И тут же она оказывается в совершенно другом месте.

Небо абсолютно черное, не видно ни луны, ни звезд. Но она понимает, что проделала долгий путь. Она никогда здесь не была. Рядом с ней есть кто-то еще. Ее никто не хочет обидеть. Но сердце, которое бьется у нее в груди, теперь не похоже на ее собственное, в нем больше жестокости, чем милосердия, больше справедливости, чем доброты.

Она делает шаг вперед и падает.

Весна пришла рано, как и предсказал морской народ, который может судить о погоде по вкусу соли в море. Зимой ни один шторм не тревожил воды фиорда. Он стоит на палубе корабля, глядя на перекатывающиеся за бортом волны. До земли буквально рукой подать, еще одно движение весла — и они на месте.