Пылающий камень (ч. 2)

Санглант взял лошадь под уздцы и повел вперед. Под ногами похрустывали угли — даже земля горела этой ночью. Только круг камней остался прежним. От черных ворот и мраморных стен, которые он видел через камни, не осталось и следа. Возле одного из камней лежала скорчившаяся фигура. Анна.

Лиат исчезла.

Он и раньше догадывался, но сейчас совершенно ясно осознал, какая сущность жила в Лиат, что таилось в ней.

Огонь.

— Санглант, нам надо идти.

— Куда ты собираешься увести меня? — Принц мрачно посмотрел на женщину. — Почему я должен тебе доверять? Откуда мне знать, что не ты вызвала этих тварей, которые унесли мою жену?

— Прости меня, сын. — Она смерила его взглядом с головы до ног. — Я думала, между нами должны быть теплые чувства. Но их нет.

— Ты покинула меня. — Он и не подозревал, насколько сильно ранило его предательство матери.

— Я оставила тебя, потому что мне пришлось это сделать. — Ее не возмутил его гнев. — Потому что ты должен построить мост между нашим племенем и людьми.

— А может, начать войну?

— О чем ты?

— Разве вы не собираетесь поработить человечество, как только сможете вернуться из изгнания?

— Этого я не знаю. — Она озадаченно посмотрела не него, склонив голову к плечу. — Но мы покинули землю не по своей воле.

Деревянный амбар сложился, как карточный домик, и упал, вздымая вверх искры. Повсюду носились дэймоны — наверное, радовались своему освобождению. Анна лежала возле камней и тихонько стонала. Санглант увидел, что к ним бежит ее черная гончая.

— С ней бы я не хотела сражаться вновь, — сказала Канси-а-лари. Она сплюнула на землю и принюхалась, как собака. — Мой слуга больше мне не понадобится.

— Он умер? Надо его похоронить?

Санглант тоже с подозрением смотрел на Анну. По правде сказать, он предпочел бы отступить прямо сейчас, нежели ждать, пока она придет в себя.

— Пойдем, — повторила Канси-а-лари. — У нас остается мало времени. Ты можешь привести меня к Генриху? — Хотя она хорошо говорила по-вендийски, имя отца Сангланта она произнесла на салийский манер.

Санглант свистнул, подзывая Ресуэлто, и верный конь, чудом уцелевший в этой передряге, подбежал к нему. Несчастная коза бежала за ним и жалобно блеяла.

— Я знаю одну тропинку из этой долины. Думаю, сейчас она снова открыта, если ты, конечно, не хочешь воспользоваться тем же путем, которым пришла. Через круг камней.

— Там, где прошли эти создания, тропы изменились. — Женщина потрясла копьем, и колокольчики на нем весело зазвенели. — Эти врата для нас закрыты.

— Владычица, — пробормотал Санглант и взял Ресуэлто за поводья, предлагая матери сесть верхом.

— Нет, я лучше пройдусь пешком. Я поведу лошадь. — С этими словами она взяла у него поводья лошади, которую они с Захарией провели через врата дворца чурендо. Канси-а-лари дотронулась до макушки Блессинг. — Человечья кровь так плодовита, — пробормотала она себе под нос. Потом повернулась и махнула рукой в направлении леса.

Они отправились в путь. То и дело навстречу им выбегали мелкие зверушки — белки и мыши, спасшиеся от огня.

— Кто эта женщина, которую они забрали? — спросила она.

Санглант лишь покачал головой.

4

Лиат ничего не видела и не слышала. Нет, она не оглохла и не ослепла, просто на нее обрушились такой яркий свет и оглушающий звук, что она мгновенно перестала воспринимать все прочие краски и звуки. Она не могла даже сказать, дышит или нет. Но, как ни странно, впервые за много лет Лиат почувствовала, что ей нечего бояться. В ее руках по-прежнему был лук, за плечом висел колчан с надежными стрелами, а на поясе — короткий меч. Ее шею отягощало золотое ожерелье.

Мелькнуло что-то синее.

Через некоторое время — она не могла сказать, прошло ли несколько мгновений или тысяча лет — Лиат поняла, что видит перстень с лазуритом, подаренный ей Аланом.

Они поднимались вверх. За спиной ритмично хлопали крылья. Но ведь у нее никогда не было крыльев! Ах да, ее несут создания с огненными крыльями.

Они называют ее «дитя».

В городе ее памяти, закрытом на семь ворот, стояла башня ее сердца. Эту комнату отец когда-то нарисовал для нее: четыре двери — на север, юг, запад и восток. И пятая дверь в центре комнаты, которая была закрыта даже для нее. Только иногда через замочную скважину она видела огонь. Отец запер эту дверь.

И теперь она знала почему.

Чье она дитя?

Снова мелькнул синий отблеск. Но на этот раз перед ней был не синий перстень, а бело-голубое пламя, напомнившее ей пылающий камень, который Лиат уже довелось видеть. Наверное, это другие врата? Ведь пылающий камень служит переходом из одной сферы в другую.

Духи сказали:

— Лети, дитя!

И отпустили ее.