Пылающий берег

— Белая женщина? Нет, это невозможно, — словно убеждая себя, повторил Лотар. — Только не здесь, не в компании дикарей Санов! Ради Бога, мы же находимся в сотнях миль от цивилизации!

— Однако это не так, след молодой женщины, пленницы Санов, — подтвердил Хендрик, и Лотар нахмурился.

Среди представителей его собственной расы традиции рыцарского поведения по отношению к женщине передавались из поколения в поколение, являясь неотъемлемой частью воспитания и одним из основных постулатов протестантской религии. Лотар был солдатом и охотником и мог читать по следу на земле так, словно он действительно видел перед собой зверя или человека, мужчину или женщину, оставивших этот след. Вот и сейчас, присев над едва заметными отпечатками, он мгновенно представил себе их носительницу. Ясно увидел девушку с длинными ногами, хорошей осанкой и грациозной фигурой, сильную и гордую, которая твердой и легкой поступью неслась вперед, опираясь на носки. Должно быть, она смелая и решительная: этот дикий нетронутый край — не место для слабых. Совершенно очевидно, что девушка в расцвете сил. Как только Лотар представил себе этот образ, он вдруг до конца осознал, какая жуткая пустота поселилась с недавних пор в его душе.

— Мы должны отправиться за этой женщиной, — мягко произнес он, — чтобы спасти ее из плена Санов.

Довольный Хендрик закатил глаза к небу, потянувшись за шкатулочкой из тыквы с нюхательным табаком, а затем насыпал горсть рыжеватого порошка на свою розовую ладонь.

— Жаль, ветер нам сейчас не союзник, — он помахал рукой по направлению следа. — Они убегают под ветер, так мы их можем никогда не догнать.

— Всегда сыщется сотня причин для того, чтобы не делать то, чего делать не хочется. — Лотар пальцами расчесал свои мокрые волосы и перевязал их сзади на шее кожаным ремешком. — Мы отправляемся по следу бушменов, а не животных. Так что ветер тут роли не играет.

— А бушмены и есть животные. — Хендрик набил одну из своих широких плоских ноздрей порошком, прикрыл ее большим пальцем и сделал вдох. — При попутном ветре они унюхают нас за две мили и услышат раньше, чем увидят.

Он отряхнул пыль с рук и смахнул остатки табака с верхней губы.

— Красиво сказано! — презрительно фыркнул Лотар. — Даже для такого великого враля, каким являешься ты, овамбо.

А потом бесцеремонно добавил:

— Хватит болтать, мы отправляемся за белой девушкой. Ищите след.

С высокого сука мопани Сантен наблюдала за слоновым стадом на водопое со все возрастающим восторгом. Как только она пришла в себя после удивления, вызванного размерами и неуклюжестью, наверное, естественной для таких громадин, очень скоро начала понимать, что все члены этого семейства удивительно объединены обезоруживающей и подкупающей любовью. Они начали казаться ей почти людьми.

Вожак-патриарх выглядел несколько сварливым, но было также совершенно ясно, что от артрита у него болят суставы. Все слоны в стаде относились к нему с очевидным уважением и одну сторону водоема оставили целиком свободной. Он пил шумно, выливая в горло целые потоки. Потом, постанывая от удовольствия, опустился в эту огромную лужу и стал набирать хоботом воду, выплескивая ее на свою седую, покрытую пылью голову. Вода бежала по его щекам, от полученного наслаждения старик закрыл глаза.

На противоположной стороне водоема пили воду и купались молодые слоны и слонихи. Они выбрасывали из хоботов воду, смешанную с грязью, наподобие пожарных насосов: просовывали хобот между передними ногами и дальше вдоль боков, выливая на себя ушаты воды; потом задирали головы и, открыв рот, пускали в животы целые пенящиеся потоки. Утолив жажду, слоны стояли со счастливым видом, любовно обнимая хоботами друг друга. Казалось, просто светились от счастья, снисходительно поглядывая на слонят, резвившихся у них под ногами.

Один из самых маленьких слонят, ненамного больше, чем крупная свинья, и такой же толстый, попытался пролезть под стволом дерева, упавшего в водоем, и накрепко застрял. Охваченный паникой, он пронзительно-тревожно завизжал от страха. Каждый слон в стаде мгновенно отреагировал на его вопль, сменив выражение полного довольства на ярость. Они ринулись на помощь, колотя хоботами воду и поднимая в воздухе целые фонтаны.

— Они думают, что слоненка поймал крокодил, — прошептал О-хва.

— Бедняга крокодил, — прошептала в ответ Сантен.

В это время мать-слониха выхватила ребенка из-под дерева, освободив ему сначала задние ноги, и тот кинулся к ней под брюхо, вцепился в сосок и начал сосать, заходясь от радости. Разбушевавшееся стадо быстро успокоилось, явно разочарованное тем, что ему отказали в удовольствии разорвать ненавистного крокодила на мелкие кусочки.

Когда старый слон наконец рывком поднялся и, мокро поблескивая, затопал в сторону леса, слонихи стали торопливо собирать свое потомство, взмахами хоботов выгоняя из грязной воды и лишая невероятного удовольствия, а затем все животные покорно потянулись за патриархом. И еще долгое время после того, как слоны исчезли в лесу, Сантен слышала треск ломавшихся ветвей и бултыхание воды у них в животах.