Пылающие небеса

— Бросьте, лейтенант, — махнул рукой капитан. — Альдебаран отмахивался от дипломатических предъяв, даже когда ловили их армейские спецподразделения, проникавшие на нашу территорию. А от этого наемника они с легкостью откажутся, сославшись на то, что у них свобода и они потому не могут отвечать за своих граждан. Альдебаран вписывается за своих граждан только когда сам хочет кому-то предъяву сделать. А таскаться с пленным у нас сейчас возможности нет.

— Раз вражеский штаб расположен в ЦПКО, нам, как я предполагаю, предстоит сейчас попробовать проникнуть туда?

— Правильно соображаете, лейтенант. Только думаю, что это будет непросто. Если уж у врага такая секретность, то штаб должен хорошо охраняться. А сам ЦПКО не такой уж и меленький и явно доверху заполнен охраной. А нам предстоит еще найти, где среди многочисленных павильонов парка находятся их главари.

12 ЦПКО имени Тарасенко

Центральный парк культуры и отдыха был гордостью Кукуевки. Это было огромное сооружение, закрытое куполом, под которым можно было отдохнуть от мерзкой кукуевской погоды и постоянных дождей. Здесь росли цветы и деревья, были живописные водоемы для купания и катания на лодках, спортивные площадки, эстрада для выступления коллективов народной самодеятельности, павильоны, где размещались трактиры, аттракционы, спортивные секции и творческие кружки. Парк был любимым местом жителей планеты и назван именем гениального русского писателя Алексея Тарасенко, одного из основоположников жанра народно-социалистического реализма.

К тому времени, когда разведчики вышли из здания на улицу, погода только ухудшилась — лил сильный ливень, сопровождаемый ветром. Конечно, в скафандрах было сухо и тепло, а приборы всепогодного видения позволяли смотреть и сквозь струи ливня. Но все равно, после уютных интерьеров шахтного управления, в котором до сих пор еще продолжала в автоматическом режиме работать климатическая система, на улице было не слишком приятно. Однако такая погода была только на руку разведчикам, так как далеко не все вражеские боевики имели аппаратуру всепогодного видения. Да и тем более, боевикам, большинство которых всю жизнь прожили на теплых и сухих планетах, совсем не хотелось лезть под кукуевский ливень, когда можно было сидеть в каком-нибудь захваченном здании, предаваясь своим гнусным бандитским развлечениям — грабежу, пьянству и разнузданным оргиям.

Капитан, великолепно знавший город, вел отряд по второстепенным улицам, стараясь держаться ближе к стенам домов. Благодаря чувствительной аппаратуре, улавливающей движение, разведчики могли издалека определять приближение вражеских патрулей или механоидов, которые тоже использовались для патрулирования городских улиц. Чем ближе отряд подходил к ЦПКО, тем чаще попадались патрули. А когда до ЦПКО оставалось всего два квартала, то выяснилось, что на всех ведущих к нему улицах стоят посты охраны. Дальше без боя уже было прорваться сложно.

— Новиков, Круглов, Выдрин! Сейчас выдвинетесь по проспекту Полковника Буданова и атакуете пост, стоящий на углу проспекта Буданова и улицы Шведова, — приказал капитан. — В бой не ввязывайтесь, постепенно отходите, стягивая к себе силы противника. Главное — не дайте врагу себя окружить и отсечь путь к отступлению. Когда я дам команду, отрывайтесь от преследования и выходите к гравилету.

— Есть, товарищ капитан!

— Вопросы?!

— Никак нет, товарищ капитан!

— Слава Руси! Удачи, парни!

— Спасибо, товарищ капитан! Слава Руси! — И трое бойцов, пригнувшись, побежали к проспекту Полковника Буданова.

— Остальные, за мной! — махнув рукой, скомандовал капитан Калинин и пошел в противоположном направлении.

Вскоре на мини-экранах в шлемах скафандров стало видно, как красные точки, отображавшие местонахождения сил противника, начали передвигаться в сторону улицы Шведова, спеша на подмогу атакованному посту. И только в конце улицы Романа Садовского, по которой вел разведчиков капитан Калинин, продолжал стоять пост — шесть боевиков и один механоид. Проникнуть в парк имени Тарасенко по-тихому не получалось, оставалось прорываться с боем. Но это уже было легче, чем прорываться через два квартала, заполненных вражескими войсками.

— Зюзин, снимешь плазмометом меха… — приказал капитан.

— Есть снять меха!

— Остальные — сосредоточенный огонь по пехоте. И не стоим, сразу идем на прорыв. Здесь до входа в парк двести метров. Пошли! За мной! Ура-а-а!