Пылающие горы

Эта неделя, начавшаяся тяжелой ночью с воскресенья шестнадцатого на понедельник семнадцатого ноября, тянулась для Николая мучительно долго и безрадостно. Утром он старался как можно раньше покинуть жилище, чтобы вернуться поздним вечером, избегая встреч с Ольгой. На работе он большую часть времени проводил либо в кабинете, либо в клубе. Сотрудницы отдела культуры чутко уловили резкое изменение в поведении начальника и старались не досаждать ему. Даже острая на язык и раскованная в поведении заведующая библиотечным сектором Надежда Петровна Власова молчала, хотя до нее уже дошли слухи о проблемах в личной жизни Есипова.

За Есиповым, несмотря на весьма непродолжительный период работы в администрации, уже успела закрепиться слава человека независимого, свободного в суждениях и поступках, перед Аракевичем не заискивающего, а даже напротив, в каком-то смысле даже игнорирующего главу районной администрации. Все указания Николая исполнялись своевременно и в полном объеме. Конечно, за спиной его личную жизнь обсуждали, но только за спиной, отводя отставному майору роль незаслуженно и подло обманутой жертвы.

Есипов догадывался, что подобные разговоры имеют место, но ни на что не обращал внимания. В четверг неожиданно на работу позвонил сын Ольги:

— Дядя Коля? Здравствуйте!

— Здравствуй, Валера, случилось что?

— Нет. Вы сегодня тоже поздно приедете домой?

— Наверное, а что?

— Да вы обещали поиграть со мной в шахматы…

Николай вспомнил разговор с мальчиком на берегу реки.

— Да, обещал. Ты хотел бы сегодня сразиться?

— Можно было бы.

— Хорошо. Я буду около шести часов. Это время тебя устроит?

— Да! Я буду ждать вас!

— Только уроки не забудь выучить!

— Обязательно!

— Ну, давай, до встречи!

Николай подъехал к дому, как и обещал, к шести вечера. Остановил «Ниву» перед воротами. Вышел из салона в надежде увидеть Валеру. По словам паренька, он должен был ждать Есипова. Но вместо него из-за палисадника появился… Шевцов. В принципе, Николай знал, что подобная встреча рано ли поздно, но состоится, вот только сегодня не ожидал ее. Но собрался. Спокойно закурил, глядя на Германа. Тот подошел, внимательно осмотрел майора:

— Так вот ты каким стал, начальник? Ничего не скажешь — орел!

Есипов спросил:

— Чего тебе надо?

— Мне? Мне-то от тебя как раз не надо ничего, а вот ты какого хрена влез в мою семью? Трахал жену, пользуясь случаем, пацана приручил. Что? Хотел к себе Ольгу приклеить? Получилось?

Есипов молчал, но на скулах его заиграли желваки.

Шевцов же, не замечая этого, усмехнулся:

— Вот и хер-то, не получилось! Как она тебя кинула, а? Во второй раз кинула, между прочим! Запомни, Есипов, Ольга была, есть и будет только моей. А то, что спала с тобой? Хрен с ней! Не на балалайке же ей было играть все эти годы? Вот и стелилась под мужиков. Я простил ее. И ты не лезь в наши дела. Забудь о моей жене и о сыне забудь. И слова мои крепко на корочку запиши… майор!

Герман уже почти повернулся, чтобы уйти, но Николай, схватив за плечо, развернул его к себе:

— Ты все сказал, Шевцов?

— Все! Что считал нужным на данный момент!

— А теперь, урод, слушай меня! Ольга ладно, она сделала свой выбор, пусть живет, как знает, а Валерку не трогай! Если он хочет встречаться со мной, то мы будем встречаться. И никто нам в этом не помешает. Ты в том числе. Он сегодня должен был прийти. Если не пустишь, сам заберу! И попробуй только вякни что против!

Шевцов изобразил удивление:

— Да ты, никак, угрожаешь мне, майор? А может, ударишь? Вот прямо здесь и сейчас?

— Нет, подонок, я тебе не угрожаю, не та ты фигура, чтобы угрожать. Слишком мелок и жалок. Я предупреждаю тебя. И советую. Испортить парня я тебе не позволю. И оскорблять Ольгу не дам. Учти, узнаю, что издеваешься над ней, прибью, как вонючего клопа. А я умею это делать. Сомневаешься, поинтересуйся у Скворцова, спроси, как появится. Надеюсь, такого знаешь? Или у Пирога с подельниками. Они уже имели удовольствие поближе познакомиться со мной. Так что пасть свою прикрой, не жди, пока ее закрою я. Это будет больно и надолго. А теперь пошел вон, козел. Не забудь, что я жду Валеру.

Герман скрипнул зубами, но промолчал.

Как только скрылся он, появился Соболев:

— Привет, Колян! Видел, базарил ты с Шевцовым. Чего он подкатывал к тебе?

— Да так, пустяки. Поговорили о жизни и разошлись.

— А я думал, ты морду ему набьешь.

— За что? За то, что Ольга сама решила с ним остаться?

— Да нет. Просто так. Я на твоем месте въехал бы ему в рыло!

— Ты не на моем месте. И радуйся этому. Отслужил свое на сегодня или выходной?

Владимир вздохнул:

— Отслужил.

— А чего же тогда вздыхаешь, как телок?

— А то, что завтра отдыхать должен был. Ан нет, торжества! Приказано всем находиться на службе.

— Охранять клуб будете?

— Чего его охранять? Наряд, конечно, выставят, но главные заморочки начнутся после собрания. Народ пить начнет, а мужики у нас, сам знаешь, беспокойные. Так что работенки до утра хватит. А тебя, наверное, в президиум определят? Начальник!

— Нечего мне там делать!

— Говорят, и губернатор приедет?

— Должен, если дела посерьезней в городе не задержат.