Пылающие Дюзы 2

Вздохнув, я прокрутил план в самое начало и ткнул пальцем в пункт «проверка всей энергосети», изменив «в процессе» на «выполнено». Уверен, что я что-то проглядел, но все же энергосеть стабильна. Никаких пробоев, никаких оголенных участков, никаких «лишних» подключенных приборов. Но было смешно, когда в закрытой технической коробке я обнаружил забытую горящую рабочую лампу – сам ее туда повесил и сам же ее там и забыл. Вот они – последствия вечной усталости…

– Выпей воды, Тим.

– Выпью. – ответил я заботливому ИскИну. – Что там дальше по плану из самого неотложного?

– Шлюз, Тим. Шлюз. Если помочь Пятому с установкой и удержанием листов… это бы здорово ускорило процесс…

– Уже иду.

– Как самочувствие? По пятибалльной шкале.

– Десять! – ответил я с широкой улыбкой и одернул задравшийся старый свитер. – А может, даже двадцать! Мы летим, Лео! Мы летим!

– Хм… и выпей еще таблетку успокоительного, Тим. Нам не нужны эмоциональные перепады, верно?

– Неверно. Мы летим, Лео! Через час напомни мне, чтобы я сделал перерыв на кофе и перекус.

– Хорошо… но если что – успокоительное в медицинском контейнере, в коробочке с мило улыбающимся розовым смайлом…

2.

Успокоительные мне так и не понадобились.

А вот старый добрый кофеин – еще как!

Я пил суррогатный кофе, заедая его кофеиновыми таблетками. Я пил вчерашний и позавчерашний кофе из плавающих в углах недопитых пластиковых бутылок. Я пытался впитать кофеин глазами, пялясь на дочиста вылизанную пустую пачку кофеиновых таблеток «Бодр-р-р-р-р-ость и р-р-раж!». Дешевое название, дешевая этикетка, зато убойное действие – поэтому Лео и запретил мне на шестой день кофеин в любой его форме.

Мог ли я наложить капитанское вето на это наглое решение самопровозглашенного медика?

Мог. Но имел ли я, пропеченный солнечной радиацией космический волк, моральное на это право? Ведь Лео был прав… Так что я смирился, а обрадованный до чертиков организм начал стремительно избавляться от излишков кофеина. Я пытался, конечно, выклянчить немного кофе у старшего механика, но тот проявил душевную черствость и не дал мни ни единой капли своего горячего, сладкого и черного как космос кофе… Поняв, что Вафамыч не из числа моих товарищей, я попытался выкрасть вожделенный кофе… но потерпел сокрушительно фиаско, будучи пойман на краже и отправлен спать… Пристегнутый к стене надежными липкими ремнями я в бессильной ярости скрежетал зубами и с сопением принюхивался к витающему в воздухе соблазнительному аромату «Бодрости и Ража». Проклятье… да как они смеют лишать капитана его любимого напитка?! Разве это не мятеж?!

Я уже хотел отправиться за оружием, чтобы жестко и кроваво подавить бунт в зародыше, но… заснул…

А когда проснулся, коварный Лео тут же предложил мне на выбор кофеиновую таблетку или же триста миллилитров в меру крепкого, сладкого и сдобренного порошковыми сливками кофейка…

Лео! Ты друг! Настоящий друг!

Всасывая в себя горячую амброзию, я медленно плыл по ярко освещенному коридору, направляясь к корме и поглядывая на экран браса, неторопливо вспоминал минувшую неделю.

Мы вчетвером – я уже и Пятого начал чуть ли не полноправным членом команды считать – совершили настоящий трудовой подвиг, что навсегда изменил для меня лимиты такого понятия как «невозможно». Как оказалось – все возможно, если имеешь надежную команду, огромный запас энтузиазма и четкий план, разбитый на множество пунктов и подпунктов с расставленными приоритетами важности.

На второй день мы закончили сооружение временного, но надежного и, считай, капитального крохотного шлюза, не забыв установить в нем слабенькую воздушную помпу – пришлось протянуть шланг от одного из модулей жизнедеятельности и покопаться в программных настройках. В результате нам удалось добиться от агрегата не предусмотренных создателями функций, что стало возможно благодаря опциям аварийного перераспределения воздуха между отсеками. Один недостаток – ждать приходило долго, а в итоге мы добивались не вакуума, а лишь крайне разреженной атмосферы. Так что какую-то часть нашего воздуха мы все же теряли при каждом входе-выходе из корабля. Поэтому каждый такой выход планировался заранее и сопровождался многократными проверками наличия каждого инструмента, элемента оборудования или расходника.

Несущийся среди звезд корабль мы покинули на третьи сутки, тяжело шагая в магнитных ботинках и волоча за собой выгибающиеся дугами и восьмерками тросы.

Стоять на поверхности корабля, стоять в открытом космосе, сквозь поляризованное забрало жадно вглядываясь в миллионы мерцающих звезд, в застывшие цветные облака, в черные цепочки с безумной скоростью несущихся куда-то каменных астероидов, в лениво дрейфующие гиганты, проплывающие в обманчивой близости… это нечто невероятное. Кто сказал, что космос пуст? Кто сказал, что космос черен и мрачен? Кто сказал, что космос мертв? Кто сказал, что космос скучен? Кто бы это ни был – он лжец!