Пылающие бездны

— Лет через 25, дорогой Роне, в этой области наука достигнет результатов, о которых в настоящую минуту страшно подумать. На Марсе анабиозом в данное время заинтересовались многие ученые общества и коллегии, им занимаются многие отдельные лица, основная специальность которых имеет весьма мало точек соприкосновения с проблемой анабиоза. Вот, например, председатель союза… т. е., я хотел сказать, — быстро спохватился Нооме, — наш гениальный поэт Гро Фезера является одним из моих талантливейших учеников в этой области. У него даже имеется по близости моего анатомикума свой собственный кабинет, где он занимается опытами в этом направлении и ужасно ревниво охраняет результаты своих достижений.

При имени Гро Фезера Роне нахмурился. Нооме, не замечая этого, продолжал развивать свои взгляды на анабиоз.

В это время Гени и Лейянита, по обыкновению, бродили по галлереям анатомикума, не столько с целью осмотра, сколько из внутренней потребности быть вместе.

— Здесь так много, так много замечательных фигур, что нет возможности познакомиться с ними со всеми, — щебетала Лейянита. — И они каждый день прибывают. Вот, например, этой восковой фигуры я ни разу еще не видала.

Девушка остановилась перед витриной, где возвышалась фигура марсианина, одетая в современное платье.

Гени, любовавшийся точеным личиком Лейяниты, рассеянно поднял глаза на витрину и вздрогнул от неожиданности.

За стеклом, как живая, красовалась в полусвете копия с его шурина Гро Фезера. Гени даже протер глаза и внимательно уставился в знакомые черты. Сходство с живым Гро было поразительное.

— Давно здесь эта фигура, Лейянита? — взволнованно спросил Гени.

_{— Давно здесь эта фигура, Лейянита? — взволнованно спросил Гени.}

— Вероятно, недавно, я ее вижу в первый раз.

Гени вперил глаза в спокойные черты марсианина. Один момент ему даже показалось, будто на губах восковой фигуры мелькнула, как тень, легкая усмешка.

— Поразительное сходство, — шептал Гени. — Если бы мне не было известно, что…

Оро-Моск не договорил. Он с легким криком схватился одной рукой за сердце, а другую вытянул перед собой, как бы ища точку опоры.

— Что с вами, Гени? — испуганно закричала девушка.

Но Гени уже не слыхал ее крика. Он глубоко глотнул воздуха и упал на мозаичный пол галлереи.

— Гени!.. Гени!.. — взывала девушка, пытаясь привести в чувство того, кто ей был дороже всех на свете. — Гени!.. Дедушка Нооме!.. Помоги! Спаси его!..

Девушка с воплем бросилась в кабинет ученого, вход в который находился в конце анатомикума.

Лейянита вбежала в кабинет бледная и трепещущая.

— Дедушка!.. Скорее!.. Там… Гени упал… ему дурно…

Оба ученые бросились за девушкой на галлерею.

Лейянита с быстротой ветра пронеслась через одну из галлерей и растерянно остановилась.

— Что такое, Звездочка? Где Гени? Что с ним случилось? — в недоумении спрашивали подоспевшие старики.

Лейянита безумным взглядом озиралась вокруг.

Гени нигде не было видно. Витрина, около которой они только-что разговаривали, стояла пустой.

— Объясни же, Звездочка, в чем дело? — в десятый раз спрашивал Нооме.

У Роне, в предчувствии какой-то беды, мучительно защемило сердце.

Лейянита все еще растерянно озиралась вокруг и, сжав виски руками, бессвязно роняла:

— Мы гуляли здесь… Остановились перед этой витриной… Там стояла фигура… Гени заинтересовался ею… Потом упал… Или это было не здесь?.. Нет, здесь, здесь… Вот и цветы, которые я выронила… когда побежала вниз…

Ученые изумленно переглянулись.

— Что это была за фигура? — спросил Роне.

— Это… это была статуя, одетая в платье… Или восковая фигура… Я не знаю… Она была очень похожа… на одного любимого мною поэта…

— Как имя этого поэта? — быстро спросил Роне, хватая Лейяниту за руку.

— Это — автор «Гармонии миров»… Его зовут…

— Гро Фезера! — закричал Роне. — Этого не может быть!

— Председатель Союза Ларгомерогов, — тихо прошептал Нооме. — Увы, это вполне возможно!..

Глава тринадцатая. Падение в бездну.

Потратив на поиски следов Гени Оро-Моска несколько часов, ученые положительно стали в тупик.

Начальник боевого флота Земли как в воду канул. Однако, в виду плотности воды на Марсе и это предположение совершенно исключалось.

Лейянита была в отчаянии. Она неподвижно сидела на краю бассейна, с глазами, устремленными в одну точку, и по ее осунувшемуся личику текли безмолвные слезы.

Нооме передал Роне Оро-Беру о возобновлении войны. Марсиане с удесятеренной энергией обрушились на Землю.

Смертоносные лучи грозили смести с поверхности Земли все живое. Все наличные силы Федерации Земли уходили на отражение неприятельских атак и почти не было возможности подумать о наступлении в свою очередь.

Роне Оро-Бер, получив эти сообщения, поплотнее закутался в свой плащ и отправился к тому аппарату люксографа, с помощью которого он однажды уже переговаривался с Кэном.