Пылающая звезда

Я не могла понять, как после той ночи Демир отдалился от меня на такое большое расстояние. Он молчал и даже не подходил ко мне. В какие-то моменты он поворачивался в мою сторону, когда видел меня, а в какие-то моменты проходил мимо, даже не взглянув. В школе он всегда держался отстраненно, и в танцевальной студии эта дистанция сохранялась. Он не подходил ко мне неделями, сосредоточившись только на хореографии и передав меня в руки Эрена и Церен. Я не могла не отдать им должное, они оба прекрасно тренировали меня, но я все равно очень скучала по танцам с ним.

Я была настолько захвачена тем, что Демир мотыльком порхал вокруг меня, и его интересом, что его внезапный уход вызвал во мне огромную пустоту. Мне было больно видеть, как он сдается, когда я думала, что он никогда от меня не откажется. Поэтому меня переполняло желание злиться на всех.

Иногда те ограниченные минуты, а может быть, и секунды, которые я проводила с ним, запечатлевались в самом невинном уголке моего сознания, и мое сердце пылало сильнее, чем хотелось бы, превращаясь в огромный костер. Я не могла спастись от этого пламени, и не было никого, кто мог бы выслушать мои жалобы и протянуть руку помощи. Пламя перекинулось с сердца на тело, убивая меня с каждым днем все больше и больше. Бабочки в моем сердце тоже умирали. Мозг винил во всем этом и меня, и его, а сердце настойчиво хотело быть с ним и держать его за руку. Мое сердце и мозг не могли договориться, они постоянно боролись.

Мы были детьми в начальной школе, тогда мы не думали о любви и романтике, но в старшей школе все было иначе. Мы выросли… Я видела его везде, куда бы ни повернула голову. Каждый раз, когда я вспоминала, что он разбил мне сердце, я пыталась спрятаться, игнорируя его. Как тяжело человеку хотеть забыть любимого человека. Это было похоже на смертельную болезнь, захватившую мою душу и тело.

Я не могла найти причину, по которой Демир так отдалился. В ту ночь, когда мы были так близки друг к другу, я думала, что это будет длиться вечно. Но ни одно мгновение не длится вечно. Может быть, он построил между нами эту стену, сделав то, на что я не решилась.

Может быть, в ту ночь у нас было много общего, но я совершила большую глупость, когда за спиной Сенем поцеловала Демира, ведь она была моей подругой. Я предала ее, но ничего не могла с собой поделать. Я была не права, но не могло быть и речи о том, что, если бы я могла повернуть время вспять, я бы поступила иначе. Я бы снова совершила эту ошибку, пусть и по-другому, я бы снова поцеловала его. Я знала себя, я знала, что нет никакой защиты от того, что мы сделали, но я не могла контролировать свое сердце. Демир был как магнит, и меня притягивало к нему. Пока я была рядом с ним, меня всегда тянуло к нему.

С одной стороны, я была ему очень благодарна, а с другой – то, что он отошел от меня и полностью посвятил себя Сенем, заставило меня опомниться. В некоторые моменты, встречаясь взглядом с Дамлой в школе, я вспоминала ту ночь, и мне снова становилось стыдно.

– Ты думаешь о последнем экзамене?

Я попыталась сесть на стуле, отдернув руку, которую я сжала в кулак, от виска, когда Гекче заговорила, нарушая тишину внутри меня. По крайней мере, у меня была Гекче, которая пыталась понять меня, не осуждая, и которая никогда не оставляла меня одну все это время.

– Да, я не очень хорошо подготовилась.

В это время, конечно, нельзя забывать о последней экзаменационной неделе, когда мы тонули в стрессе. Поскольку была середина мая, преподаватели пытались закончить все экзамены и внести наши оценки в систему. Но на последнем экзамене по математике я так растерялась, что могла получить самую плохую оценку по своему любимому предмету.

– Ты способнее меня, не волнуйся. Ты получишь хорошую оценку, – пыталась успокоить меня Гекче, но это не помогло.

– В этот раз все прошло очень плохо, – пробормотала я, откинувшись на спинку стула, на котором сидела, обхватив себя руками и глядя ей в глаза.

– Потому что твои мысли где-то в другом месте.

Я уже собиралась открыть рот и начать протестовать, когда она сказала: «Не пытайся обмануть меня. Я знаю, что с тобой происходит», – сказала она, не дав проронить мне ни слова.

Хотя мне нравилось, что Гекче так хорошо меня знает, иногда было обидно, что от нее нельзя скрыться. Я отвернулась и посмотрела на большое окно столовой, выходящее в сад. Они сидели в беседке. Сенем, склонив голову на плечо, с улыбкой наблюдала за разговором Батухана и Дамлы. Демир держал одну руку на ее плече и что-то бормотал Батухану. Они были счастливы, я имею в виду, что они действительно были счастливы бок о бок.

– Они выглядят счастливыми, не так ли?

Когда я заговорила, не отрывая от них глаз, мой голос прозвучал более обиженно, чем я думала. Это была не ревность. Скорее это было чувство, что я не могу поделиться, но я не могла понять, чем именно я не могу поделиться.

– Ладно, я согласна, я сказала ему, чтобы он сделал Сенем счастливой, но это слишком больно…

– Слишком больно, – согласилась Гекче.

– Именно.