Пылающая звезда

Возможно, она была права, потому что я не только оттолкнула ее, но и не захотела слушать то, что она собиралась мне сказать, потому что знала, что она снова будет мутить мой разум, как почву, смешанную с водой, а я снова буду съедать себя, думая о том, что она скажет. Сначала я думала, что смогу поговорить, что справлюсь, но я не смогла. Между нами не было понимания. Сенем всегда говорила, а я только слушала. Но теперь что-то изменилось. Я больше не хотела ее слушать. Я не хотела слышать, как она приходит ко мне и все время говорит о Демире, не хотела слышать, как она говорит часами и выражает фальшивую поддержку. Потому что, хоть мне не хотелось этого признавать, всякий раз, когда она рассказывала мне о нем, что-то внутри меня ломалось. Это заставляло меня чувствовать, что мы переживаем все заново.

С того вечера мы так и не поговорили толком: Сенем почти весь день провела в школе, а я – дома. Но больше всего меня возмущало то, что даже тетя Зехра, милая помощница в нашем доме, постоянно заходила ко мне в комнату и проверяла, как я себя чувствую, а Сенем даже не поинтересовалась моим состоянием. Впрочем, вина в этом была моя. Это я сглупила, не выслушав ее. Не надо было быть такой отстраненной, но я ничего не могла с собой поделать. Я не могла вести себя так, как раньше.

Я взяла мобильный телефон, лежащий на тумбочке, и выключила песню, которую слушала уже несколько дней. Это была песня Гехана Тюркмена «Çatı Katı». Она постоянно напоминала мне о Демире.

Я всегда так делала: любила слушать музыку, собираясь утром. Мне казалось, что она предвещает хороший день. В детском доме я тоже была такой. Каждое утро я пыталась настроить музыкальные частоты на маленьком радиоприемнике в нашей комнате, который подарила нам госпожа Севда. Чаще всего меня ругали, потому что Сенем хотела спать, но теперь это было не так. Наши комнаты были раздельными, и иногда мне казалось, что даже жизнь у нас была раздельная. С каждым днем мы все больше отдалялись друг от друга. Нам не нужно было быть кровными родственниками. Хотя на бумаге мы были сестрами, мне казалось, что я постепенно теряю свою подругу.

Я хотела убежать от своих чувств, встряхнуться. Сегодня утром что-то изменилось. Не было никаких раздражающих факторов, но мое эмоциональное состояние оставляло желать лучшего. Я не имела ни малейшего представления о том, почему я так себя чувствую, но все было по-другому. Было ощущение, что что-то должно произойти, и это от меня совсем не зависело.

– Доброе утро.

Когда дверь в мою комнату открылась, вошла Сенем. Не ожидала, что она придет ко мне.

– Как дела? – нервно спросила она впервые за несколько дней. Должна ли я вести себя так, как будто ничего не произошло, или дуться на ее безразличие?

– Мне лучше.

Голос был хриплым, но в целом мне было не так плохо, как в прошлые дни. Когда напряжение между нами распространилось по комнате, Сенем подошла ко мне и стала изучать мое лицо.

– Ты мне расскажешь?

– Что рассказать?

Я сделала вид, что не понимаю, о чем она, потому что мне так было удобно, но, когда Сенем слегка наклонила голову и сузила глаза, я поняла, что так просто от темы, которую постоянно избегаю, мне не уйти.

– Не притворяйся, что не знаешь, Ниса. Почему ты вдруг исчезла в тот вечер?

– Мне просто показалось, что я кое-кого увидела, вот и все.

Хотя мне хотелось, чтобы все выглядело естественно, но по взгляду Сенем я поняла, что это совсем не просто.

– Кого ты увидела?

– Просто кого-то, – Сенем сузила глаза, когда я ее оборвала. – А что ты вообще собиралась мне рассказать? Что случилось в школе?

Я попыталась сменить тему. Мне не хотелось говорить с Сенем о том, что я пережила той ночью. Даже я не была уверена в том, что произошло. Это могло быть плодом моего воображения.

– Ты меняешь тему, – сказала она, скрестив руки и делая вид, что расстроена, но мы обе знали, что это несерьезно.

– Давай рассказывай, я слушаю.

Когда я потянулась к ней, чтобы ободрить ее, она опустила плечи и села на мою кровать. На самом деле мне не хотелось слушать о школьных происшествиях, но я должна была это сделать, чтобы отвлечься от переживаний и убедиться, что Сенем не принимает их близко к сердцу.

– Я чувствую себя идиоткой, и, возможно, моя глупость стала немного очевидной для всех. На самом деле, не немного, а вполне очевидно. Знаешь, Гекче должна была на меня рассердиться. Что ж, она была права. Я немного перегнула палку.

По ее тону я поняла, что она действительно сожалеет об этом, но сделанного не воротишь. Как бы она ни сожалела, все уже случилось. Она должна была это пережить.