Пылающая звезда

Пока Огуз молчал, я сделала шаг к нему и продолжила говорить. Мне нужно было, чтобы он выслушал меня, чтобы понял, какие бури бушуют во мне. Он был мне нужен.

– Я видела тебя сегодня ночью. Я также видела, как Демир бил тебя из-за Нисы, потом он забрал Нису и ушел. Я не знаю, о чем они говорили, что решили, но результат у тебя на глазах. И ты опустошен. – Огуз смотрел на меня, не отводя глаз. Он понимал, что я нахожусь в жалком состоянии, и поэтому молчал, но я не собиралась молчать.

– Демир очень любит ее. Когда дядя Деврим приезжает домой, первое, что он спрашивает, это о Нисе. Тетя Эсма всегда ставит во главу угла ее желания. Бахар, Гекче, Кан хотят дружить с ней, проводить с ней время. Даже Айбюке хочет быть рядом с ней, хотя они подрались. Тетя Зехра за обеденным столом первой наполняет тарелку Нисы. И кроме всего этого, иногда ты так смотришь на нее, что мне становится неприятно.

Когда я протянула руку и погладила его по щеке, он повернул голову, чтобы посмотреть мне в глаза, хотя и с трудом. Я сделала шаг к нему, потом еще один, не обращая внимания на слезы, текущие по щекам. Словно открылся замок, который я поставила перед своими эмоциями. Я уже не могла остановиться, я была так близко, и мне хотелось протянуть руку и дотянуться до его сердца, как будто это было возможно. Когда моя вторая рука достигла его щеки, я почувствовала в своих ладонях его недавно отросшую бороду. Я закрыла глаза и поднялась на кончиках пальцев, с нежностью погружаясь в его темно-карие глаза, слившиеся с густыми бровями. Мне нужен был только он. Присутствие Огуза, сердце Огуза… Мне казалось, что только так я смогу исцелиться. Я не хотела быть отвергнутой в этот раз. Демир отвергал меня много раз, но я не хотела, чтобы он отверг меня. Я не хотела проходить через эту боль. Я хотела дать ему то, что не смогла дать Ниса.

Когда мои губы разошлись, желая его губ, он внезапно отстранился, и мои руки повисли в воздухе, а тело – на расстоянии, которое он создал между нами. Я невольно вздрогнула, по коже пробежала дрожь от разочарования, что меня снова отвергли. Я ощутила холод до костей.

– Сенем… Послушай, твой разум очень запутан. Ты не знаешь, что говоришь, о чем думаешь. Я думаю, что тебе нужно хорошо выспаться и отдохнуть. Завтра утром я отвезу тебя домой. Сегодня ты можешь остаться в моей комнате. Мы позвоним Нисе и сообщим ей.

Безысходность охватила меня со всех сторон, я почти не понимала, что прозвучало из уст Огуза. Мои мысли все еще были заняты той частью, где я была отвергнута. Он тоже отказал мне, не хотел меня и все еще думал о Нисе. Когда я медленно покачала головой, не понимая, зачем это нужно, он подошел ко мне с улыбкой на лице и взял за руку.

Пока мои ноги непроизвольно переступали под его руководством, мы вместе медленно двинулись к лестнице. Когда мы поднялись по ступенькам, то оказались в длинном коридоре. Пока я смотрела на деревянную дверь справа, Огуз продолжал тащить меня к белой двери слева. Когда мы оказались прямо перед ней, он остановился и открыл дверь.

Внутри нас встретил светло-оранжевый свет, излучаемый лампой на столе. Когда Огуз включил лампу на потолке и выключил ту, что стояла на столе, я продолжала рассматривать все детали вокруг глазами.

Несмотря на все мои слова, несмотря на все мои настойчивые просьбы, Демир так и не пустил меня к себе домой. Говорил, что в этом нет необходимости.

Даже когда я приходила к ним домой на ужин, он отказывался подниматься в свою комнату. Но теперь я была в доме Огуза, в его комнате, но все еще не чувствовала, где мое место. Часть меня отсутствовала, потому что его сердце тоже не хотело меня видеть.

Посреди комнаты стояла большая двуспальная кровать, одна стена которой была выкрашена в темно-серый цвет, а другая – в светло-серый. На стенах висели картины с изображением океана, а на тумбочке рядом с кроватью я наткнулась на его фотографию с мамой. Когда я подошла к тумбочке и взяла фотографию, на которой он обнимает маму со спины, у меня снова потекли слезы. У меня тоже была такая фотография с отцом, и я оставила ее в детском доме, чтобы не вспоминать о прошлом. Жаль, что я не взяла ее с собой. По крайней мере, это помогло бы мне не забыть о потерянной семье. Я бы попыталась похоронить свою боль, вспоминая тех, кого потеряла.

Огуз, не обращая на меня внимания, подошел к шкафу и достал оттуда одежду для меня, но я не взяла ее. Мое сердце было разбито, и ничто не могло меня исцелить. Когда он понял, что я не собираюсь брать вещи, то оставил их на кровати и стал выходить из комнаты, но я остановила его словами, потому что не хотела, чтобы он сразу уходил. Я снова поддалась своему любопытству.

– Если бы не Ниса… Ты бы любил меня? Захотел бы быть со мной? – спросила я сквозь дрожащие зубы, его ноги не двигались, но он не поворачивался ко мне.

– Сенем, – прошептал он, не останавливаясь. Если мне было так больно, я хотела, чтобы и он испытал то же самое. Он должен был почувствовать ту же боль, он должен был дойти до дна вместе со мной.