Пылающая сталь

Второй ингредиент — сами по себе моторизированные соединения. Трудно уязвимые для пехоты танки, при поддержке самоходных орудий и доставленная на грузовиках мотопехота (панцергренадеры, по терминологии вермахта). Впереди идет нечувствительная к пулеметнооружейному огню и осколкам от артиллерийского обстрела бронегруппа с пехотой в броневиках. Бронегруппа бывала самого разного состава, но всегда подвижная и мощная, нацеленная не столько на штурм, сколько на поиск уязвимых мест в обороне врага. Нельзя везде поставить противотанковые пушки. Да даже если и окажется вся противотанковая артиллерия советской стрелковой дивизии (12 «сорокопяток» по штату 1939-го года) на направлении главного удара бронированного кулака, то что? Благодаря скоростным тягачам с артиллерией, не отстающих от танков, авиации и пехоте моторизированные части вермахта, и уж тем более танковые дивизии, попросту нивелируют такое препятствие. Сравняют до уровня земли, если говорить прямо.

И это и будет третий ингредиент — артиллерия. Мощный артиллерийский кулак танковой дивизии, способный не отставать от танков и мотопехоты при стремительных бросках вперед.

Артиллерия это именно то, что всегда отстает, вместе с остальными тылами. Но только не в случае танковых дивизий вермахта. Чтобы успевать артиллерией за танками, у вермахта были скоростные тягачи.

А в Красной Армии, да и во всех остальных армиях — не было.

Разумеется, попытки оснастить советскую армию скоростными артиллерийскими тягачами были. Разумеется, военные хотели, чтобы эти тягачи имели противопульное бронирование и курсовой пулемет на случай непредвиденных ситуаций. И такой артиллерийский тягач был разработан. Т-20, «Комсомолец».

Разумеется, насытить им войска не успели. А те машины что успели построить в СССР и поставить в войска до войны, в основном достались немцам после катастрофы 1941-го. Немцам машина понравилась.

И пока пешие колонны наших бойцов, разбавленные орудиями полевой и противотанковой артиллерии на гужевой тяге, идут мимо разбитой «немецкой» самоходки, мы видим в графе «артиллерийские тягачи» в танковых соединениях советских войск за первые три года войны неизменный «ноль».

Известный популяризатор истории Второй Мировой, историк А. Исаев, потратил немало дней своей жизни, чтобы составить график расхода снарядов и людских потерь по нескольким крупным войсковым операциям Второй Мировой Войны. И эти графики коррелируют. Чем больше удавалось немцам доставлять на передовую снарядов и чем быстрее они их расходовали — тем выше были потери Красной Армии. И наоборот. Разумеется корреляция не прямая. Смысл был не в том, чтобы застрелить каждого пехотинца из пушки. Дело в том, что артиллерия является универсальным инструментом войны. Ее функции почти бесконечны, но можно перечислить основные:

Взломать укрепленный рубеж. Остановить прорыв танков. Прикрыть наступление. И наоборот — отсечь от врага свои отступающие части. Перекрыть подвоз припасов. Уничтожить конкретный объект — от дзота до колодца.

Но главное, в случае с блицкригом — «размягчить» передний край обороны перед наступающими танковыми дивизиями.

За этим коротким «размягчить» таится непроглядная и всепожирающая тьма человеческого ужаса.

Мы лишь изредка видим в новостях людей, переживших близкий взрыв при теракте или техногенной аварии. Потерянных, с отсутствующими лицами пострадавшие, очевидно не дееспособны. Прибывшие медики или полицейские их буквально ведут, усаживают, говорят что делать. Люди находятся в пограничном состоянии, видно, что они плохо ориентируются в пространстве, легко поддаются панике. Не всегда способны осознавать окружающую действительность.

Обстрел немецкой дивизионной батареи 105-мм гаубиц, по суммарной мощности залпа, сможет затмить большинство современных терактов. Множество взрывов снарядов в короткое время. Каждый снаряд способен обрушить дом. Каждый снаряд поражает всё вокруг множеством осколков. Каждый взрыв такого снаряда настолько силен, что сотрясает землю, как землетрясение.

По свидетельствам ветеранов, во время обстрелов люди буквально вцеплялись в стенки окопа ногами и руками. При обстреле было полное ощущение, что сейчас, после очередного близкого взрыва, солдата ударом земли выбросит за бруствер окопа.

Отдельно надо сказать о психологическом воздействии. И мне просто нечего сказать. Сухие факты настолько бесчеловечно чудовищны, что на их фоне меркнут почти любые удары стихии или техногенные катастрофы, известные нам по новостям.

Люди сходили с ума. Скоротечный распад эмоциональных реакций и мыслительных процессов, вплоть до тяжелой инвалидности.