Пылающая комната

Сото могла без раздумий открыть пальбу по вооруженным гангстерам, но присутствовать на вскрытии ей, похоже, совсем не улыбалось. Утром, когда Босх заговорил о том, что они поедут в судебно-медицинский центр, где их ждет свежий труп, Люсия сразу занервничала. Первое, что она спросила: а так ли необходимо ее присутствие? Когда работаешь с «глухими» делами, труп обычно уже много лет лежит в земле и «вскрывать» приходится только старые архивы и вещдоки. Служба в отделе нераскрытых преступлений могла позволить Люсии расследовать самые серьезные дела – убийства – без посещения мест преступления и моргов.

Так, по крайней мере, она думала до сегодняшнего утра, пока Босху не позвонил Краудер.

Капитан спросил, не читал ли он свежий выпуск «Лос-Анджелес таймс», и Гарри ответил, что сроду не держал ее в руках. Дело было в давней и закоренелой вражде, существовавшей между средствами массовой информации и органами правопорядка.

Тогда Краудер рассказал о статье, которая появилась утром на первой полосе газеты и в конечном счете послужила причиной для его нового задания. Босх, не выпуская из руки телефонной трубки, раскрыл свой лэптоп и зашел на интернет-страничку издания.

В статье сообщалось о смерти Орландо Мерседа. Десять лет назад он прославился тем, что стал невольной жертвой перестрелки на Мариачи-плаза в районе Бойл-Хейтс. Его поразила пуля, прилетевшая со стороны Плезант-авеню. Как считалось, это был случайный выстрел, сделанный во время гангстерской разборки.

Все произошло в четыре часа дня, в субботу. Мерсед был тогда крупным упитанным мужчиной тридцати с небольшим лет. Он работал в музыкальной группе, исполнявшей песни в стиле «мариачи» – мексиканской народной музыки – и играл на виуэле – пятиструнной гитаре. В тот день Мерсед вместе с тремя другими музыкантами слонялся по площади, надеясь получить какую-нибудь работу: подхалтурить в ресторане, сыграть на вечеринке в честь кинсеаньера[1] или получить приглашение на свадьбу. И неизвестно кем выпущенная пуля вдребезги расщепила деку его гитары, пробила ему кишечник и застряла в позвоночнике.

Мерсед вполне мог бы стать еще одной заурядной жертвой в городе, где всегда хватает новостей: темой для короткого ролика в телерепортаже, небольшой заметки в английской прессе или чуть более пространного обсуждения – в испанской.

Но волею судьбы все вышло по-другому. Незадолго до этого Мерсед и его группа «Лос-Рейес Халиско» выступили на свадьбе члена городского совета Армандо Зейаса, а три месяца спустя Зейас решил баллотироваться в мэры и начал свою избирательную кампанию.

Мерсед выжил. Пуля поразила один из позвонков и превратила его в паралитика, а заодно и в орудие политической борьбы. На всех предвыборных митингах и встречах Зейас обязательно выкатывал его коляску. Мерсед стал для него символом равнодушия властей, от которого страдали жители восточного Лос-Анджелеса. Преступность процветает, полиция не работает: стрелявший в Мерседа до сих пор не найден. Банды бесчинствуют на улицах, а важные социальные проекты – например, продление ветки метро – постоянно откладываются. Зейас обещал, что при нем все изменится, и превратил Мерседа и весь восточный район в краеугольный камень своей кампании. Это помогло ему выделиться из толпы соперников и конкурентов. Политик держался данной линии до самых выборов и в итоге победил. А Мерсед всегда сидел рядом с ним в коляске, одетый в костюм мексиканского ковбоя или в окровавленную рубашку, которая была на нем в день стрельбы.

Зейас отработал на своем посту два срока. Власти и полиция стали уделять больше внимания восточным районам города. Преступность снизилась, ветку метро достроили – даже добавили лишнюю станцию под Мариачи-плазу, – и новый мэр купался в лучах славы. Но преступника, стрелявшего в музыканта, так и не нашли, а засевшая в позвоночнике пуля причиняла Мерседу неимоверные страдания. Началось заражение крови, за ним последовало несколько операций. Ему ампутировали ногу, потом вторую. В довершение всех бед отрезали и руку, которая когда-то перебирала струны гитары и играла мексиканский фолк.

А теперь Мерсед умер.

– Мяч на нашей стороне, – заявил Краудер Босху. – Мне плевать, что там говорит пресса, но если это убийство, мы должны его расследовать. Как только медики решат, что причиной смерти стала старая рана, мы заведем дело, и вы с Люси им займетесь.

– Понял.

– Но вскрытие должно прямо указать на убийство, иначе это дело умрет вместе с Мерседом.

– Ясно.