Пыль Снов (ЛП)

— Я так и сказала. Как только кончится землетрясение, займемся делом. Кого не хватает? Сколько вообще в моем взводе? Четверо, так? Последний тоже капрал. Хочу четырех капралов, чтобы исполняли приказы.

— Какие приказы?

— Которые я отдам. Во-первых, вы все мои телохранители — со Смертососом покончено. Пусть держится подальше.

— Он верит, что вы королевской крови, сержант.

— Я и есть, Типа. Делай что скажу. Где мой настоящий капрал? Увальный Нерв? Ты здесь?

— Так точно, сержант.

— Здесь, сержант.

— Больше видеть не могу такую мешанину. Несите меня в палатку… нет, не так, идиоты, не ставьте на ноги, а беритесь за ноги. Медленно, нежно — ой, кто камни положил под опу? Карпал Как-бы, убери камни, ладно? Боги, да где же палатка? В Летрасе?

— Мы ищем, сержант… а вы ее ставили?

— Я? Вы карпалы, ваша и работа.

— Погодите, сержант. Вот же она. Вы на ней лежали.

— Так и думала. Право, перличствующее званию. Дайте дощечку и палочку, кто-нибудь. Я вас запишу. Я вас разжалую до… до… подкарпалов. Что за бух?

— Забиваем колья, сержант. Мы быстро.

— Эй! Гляньте на те зеленые штуки! В небе! Кто их туда положил. Уберите!

— Хотелось бы, сержант.

— Теперь ты подподкарпарл за непвение пуказам. Прусказам. Прюазам. Погодите! — Она перекатилась набок и выблевала, хотя довольно вяло. — Приказам. Ха! Эй, куды меня тащите? Я не кончила. Что-то в небе… я видела, прямо поперек зеленого. Видели, карпалы? Слушайте! Большие крылья — видела… ох, ладно. Кто-то в беде, но мне что? Проверьте палатку сейчас же — пауки не допускаются — глупые войны, как они сюда пришли?..

* * *

Геслер поднес фонарь поближе. — Погляди-ка ты! Спорю, это сделала одна из крыс Бутыла. Пережевала весь Худом клятый ремень. Поймаю — сверну тощую голову.

— Крысе или Бутылу? — спросил Буян.

— Все равно. Обоим. Знаю, я смотрелся глупо с мешком на одном плече…

— Да, — подтвердил Буян, — ты был смешным. Перекошенным. Словно зеленый рекрут, не умеющий работать с ремнями.

Геслер сверкнул глазами: — А ты весь день сказать не мог, весь день. Друг называется. А если бы у меня грязь была на пол-лица — ты тоже молчал бы?

— Уж это точно. Если бы сумел не рассмеяться.

— В следующий раз увижу у тебя колбасу пониже пояса и то не скажу!

— Надо будет проверяться. Этому я научился. Не поискать ли Острячку? Что-то запоздала.

— Пошли Поденку и Курноса.

— Ты шутишь?

Геслер прекратил связывать пережеванный ремень. — Хм. Верно. Иди сам.

— Уверен, что помощь не требуется?

— Нет, уже помог больше чем нужно.

— Вот именно. Устал я, Гес. Слишком стар для походов, а мы как раз в походе. Еще немного и пойду на культях от колена.

— Тем самым сравняв физическую высоту с интеллектуальной. Знаешь, в чем твоя проблема? Стал какой-то угловатый.

Здоровяк — фалариец фыркнул: — Гес, я видел, как сотня взводных магов выпала из строя, расслабив все что можно, закатив глаза, хрипя и дергая ногами. А наш ужасный Верховный Маг шатался пьяным дураком, чуть не вышиб себе мозги о стенку фургона. Скрипач потерял сразу пять ужинов.

— И все это не имеет отношения к тебе. Зачем же слоняться вокруг и кричать, что за нами кто-то шпионит?

— Я просто сказал что чувствовал, вот и всё. Как чесотка между лопатками, знаешь? И становится всё хуже с той поры, как случилось то, что… случилось.

— Скрипач сказал, ты все придумываешь…

— Нет не сказал. Он ничего не сказал — он мне даже в глаза не смотрит… ты же сам видел.

— Ну, может, он ничего и не говорил, но ведь тут и так все ясно.

— У меня странные сны, Гес.

— А?

— Что-то падает с неба. Я смотрю и вижу, что я прямо под ним, и нет пути к спасению. Не смогу убежать так быстро и так далеко, ничего не могу — только смотреть, как оно всё ближе. — Он наклонился и хлопнул ладонью по земле, заставив Геслера подпрыгнуть. — Вот так. Думаешь, я просыпаюсь? Как бы ни так. Просто лежу, раздавленный, чувствуя его вес. Не могу ни пошевелиться, ни вздохнуть.

Геслер бросил кольчугу и перевязь. — Встань, Буян. Идешь со мной.

— Куда?

— Идем, капрал — это приказ.

Геслер и Буян прошли весь лагерь, минуя костер за костром. Солдаты сидели, прижавшись к огню, и тихо бормотали. Они миновали лекарские пункты, где усталые целители работали над мозолями, опухшими коленями и тому подобным. Показался первый из загонов для лошадей. Дальше стояли три тяжелых фургона, огромная карета и штук пятнадцать палаток.

Геслер позвал: — Еж?

Из-за кареты кто-то вышел. — Геслер? Дезертируете из Охотников? Присоединяетесь к Сжигателям? Умные парни — легенды творятся здесь и нигде больше. Я вбил в солдат малость ума, но от тебя они тоже многому научатся. Факт.

— Хватит чепухи, — сказал Геслер. — Где твои красотки?

— Ах, Геслер, они завязали. Честно.

— Буди обеих. У Буяна нужда.

— У тебя тоже…

— Нет, обе для него. Когда я вернусь забрать капрала, у него трос должен до лодыжек растянуться. Хочу видеть блаженное одурение в голубых глазках и черные кудрявые волоски в бороде. Скажи милашкам, я утраиваю обычную плату.

— Чудно. Однако подумай над моими словами. Ну, насчет дезертирства.

— Капитан будет в ярости.

— Тогда насчет неофициального перевода.

— Кенеб никогда не позволит.