Пыль Снов (ЛП)

В тридцати лигах к северу от Ли Хенга, что на континенте Квон Тали, была деревня Гетрен, ничем не примечательная кучка глинобитных домов и лавок. Там имелись церковь без купола, посвященная местным духам, бар и каталажка, в одной из камер коей жил сборщик налогов, имевший обыкновение арестовывать сам себя за буйное пьянство (что случалось почти каждую ночь).

За приземистым храмом в тридцать два зала располагалось кладбище, три яруса которого соответствовали трем классам жителей деревни. Самый высокий и далекий от церкви уровень резервировался для богатых семейств — купцов и умелых мастеров, способных доказать свою укорененность в селении на протяжении трех и более поколений. Их могилы отличались резными надгробиями, склепами в виде миниатюрных храмов, а иногда и толосами — сооружениями стиля, бывшего в моде столетия назад.

Второй ярус принадлежал жителям среднего достатка, но вполне самостоятельным и приличным. Могилы, естественно, были здесь скромнее, однако родственники и потомки хорошо заботились о плоских склепах и ямах, покрытых каменными плитами.

Ближе всего к храму, на уровне его фундаментов, обитали мертвецы, сильнее всего нуждавшиеся в духовной защите, а иногда и простой жалости. Пьяницы, бездельники, безумцы и преступники — их тела клались в длинные канавы с ямами, которые периодически открывали, чтобы заменить сгнившие останки свежими.

Деревня, ничем не отличимая от бесчисленного множества других, разбросанных по Малазанской Империи. Люди проводят в таких всю жизнь, не ведая об имперских заботах, о марширующих армиях и яростных магических битвах. Они живут, сосредоточившись на местных проблемах; каждое лицо знакомо, каждая жизнь ясна от родов в липкой крови до бескровной смерти.

Затравленный четырьмя старшими сестрами, полудикий прыщавый малец, которого однажды нарекут Мертвяком, имел обыкновение укрываться у Старого Скеза, то ли дяди, то ли просто одного из любовников матери тех времен, когда отец уходил на войну. Скез был одевающим мертвых, могильщиком, а иногда и каменщиком, когда падала чья-то надгробная плита. У него были громадные пыльные кулаки, запястья толщиной с голень обычного человека, перекошенное лицо (когда-то на голову упали камни со склепа) — человек, не способный привлекать восхищенные взоры, но тем не менее не ведающий недостатка в друзьях. Скез знал, как ублажить мертвецов, это точно. И было в нем еще нечто — каждая женщина могла подтвердить — было в нем некое нечто, нет сомнений. Один взгляд в его глаза приносил утешение, а подмигивание обещало еще много чего. Да, его боготворили, в особенности за привычку готовить завтрак каждой женщине (эту деталь юный Мертвяк еще не мог оценить).

Натурально, однажды чей-то муж пошел и зарезал Старого Скеза; что ж, хотя закон оказался на его стороне, бедолага высох и умер неделю спустя, и мало кто пришел проводить синелицый, вздувшийся труп. В тот раз выполнять обязанности одевающего мертвых пришлось Мертвяку, семнадцатилетнему парню, о котором всякий мог сказать, что он не пойдет по пути отца, хромого отставного солдата, выжившего в талианских гражданских войнах, но никогда не рассказывавшего о своем опыте — даже когда напивался до умопомрачения и пялился налитыми кровью глазами на могильные канавы позади храма.

Юный Мертвяк, еще не заслуживший такого имени, с полной уверенностью в благополучном будущем принял обязанности Скеза. Если подумать, это вполне респектабельное место. Достойная профессия и достойная жизнь.

Ему было девятнадцать лет, он успел врасти в покосившуюся плоскую хижину около кладбища — в дом, собственноручно сложенный Старым Скезом — когда пришла весть, что Хестера Вилла, священника храма, хватил удар и скоро он отдаст душу духам. Долго же им пришлось ждать! Хестеру было почти сто лет, он стал хрупким — хотя, как рассказывали, раньше был тем еще здоровяком. Пожелтевшие кабаньи клыки свисали из его ушей, растянув мочки до плеч. Лицо Вилла обрамляли татуировки завитков шерсти, так что никому не пришло бы в голову сомневаться в принадлежности его культу Фенера; если он ухаживал за местными духами, то из снисходительности — хотя жителям деревни он никогда не спускал мелких прегрешений.

Близящаяся смерть жреца стала главным событием для всех. Последний служка сбежал, прихватив месячную десятину, несколько лет назад (Мертвяк помнил, как они со Старым Скезом однажды поймали мелкого мерзавца, писавшего в могилу высшего уровня, и поколотили с большим удовольствием). Когда уйдет Вилл, храм опустеет и духи будут недовольны. Придется отыскать хоть кого-то, пусть чужака, иноземца; нужно всюду распустить слухи о беде деревни Гетрен.

В обязанности смотрителя кладбища входит сидение у постели умирающего, если у того нет семьи, так что юноша натянул мантию Старого Скеза, взял ящичек с травами, эликсирами, ножами и ложкой для выскребания мозгов, и пересек лужайку, отделявшую могилы от пристроенного к боку храма домика.