Пыль под ногами

Идёт война на небесах,
Последняя война.
И ветер бьётся в парусах,
И облаков стена.
А за штурвалом молодой
Красивый капитан.
Над пенной облаков волной
Вознёсся гибкий стан.
Прикосновенье крепких рук
К штурвалу корабля,
Ведёт туда где сердца стук,
Где светится земля.
Туда где в замке золотом,
Его давно уж ждут,
И в ожидании пустом
За днями дни идут.
И он вернётся в дом родной,
Где ждёт его успех.
(Но помнит он, ночной порой,
Что может выпасть снег),
Бодра команда корабля,
Послушна и умна,
Все знают — будет там земля
Где нынче туч стена.
И грозен пушек мощных ряд —
Врагу от них беда.
Враждебных кораблей отряд
Развеет навсегда.
Орудий залпы, точно гром
В звенящих небесах,
А у матросов крепок ром
И им неведом страх!
А где-то, на краю земли
Невеста парня ждёт,
Когда из облачной дали
Он к ней, назад, придёт.
И будет радостен тот час
Тогда для них, для всех
(Но лишь бы не увидел глаз,
Как забелеет снег).
Пронзая носом облака,
Летит вперёд корвет.
Под ним, внизу, течёт река,
А сверху — солнца свет.
И враг разбит, и враг бежит,
Скрывается во мгле!
И сердце нежное дрожит
В волненьи на земле.
Но помнит храбрый капитан
Гадалкины слова,
И знает точно: не обман,
Старуха та права.
Что минут, канут в пыль века,
И ждёт его успех,
Но жив он будет, лишь пока
Не выпал первый снег.
С победой мчит корвет домой
И цел весь такелаж
И песнь поёт матросов строй —
Бесстрашный экипаж.
А капитан глядит вперёд,
В его глазах туман…
Но начал таять в сердце лёд
Стал весел капитан.
Всего лишь сутки, до земли
Остались кораблю
Друг друга чтоб сердца нашли
Шепнув: тебя люблю!
И удаляется гроза,
И слышен звонкий смех,
И счастьем светятся глаза….

Наутро выпал снег.

Люди в зале молча глядели на нас бессмысленными провалами глаз, продолжая шевелить челюстями и вытирать капающий с бород, жир. Я оглядел их с понимающей улыбкой и повернувшись к львицам, сказал, со вздохом:

— Всё равно эти скоты ни хрена не поняли, — я пожал плечами и забросив шерандон за спину, окончил мысль, — убейте их всех.

Лёгкая рябь пробежала по телам кошек, уничтожая уродливое наслоение тёмной ткани и являя свету два ослепительно прекрасных тела. Громкий единодушный вздох пронёсся по залу, когда пирующие узрели, скрытое под одеждой. Ближайшие к нам, начали вскакивать на ноги, лихорадочно вытирая жирные ладони об одежду.

Я щёлкнул пальцами и две живые молнии ударили в толпу. В том месте, куда они попали, мгновенно образовались своего рода пустоты, заполненные упавшими телами. Не останавливаясь, кошки устремились вперёд, пытаясь коснуться как можно большего числа жертв. Девушек окружило голубое сияние — своеобразная аура, появляющаяся при большом притоке энергии, когда организм не успевает её поглотить. Но пирующие всё ещё не понимали, в какой заднице оказались. Никто не пытался пробиться к выходу, напротив — все старались протиснуться туда, где мелькали соблазнительные тела львиц. Даже Баджара, недоуменно разглядывал эту кучу-малу, хоть на его лице начинала проступать тень подозрения.

Я неторопливо сбросил с себя осточертевшую личину и покачал головой рассыпая по плечам белые волосы. Кто-то, ещё живой, бросил удивлённый взгляд в сторону площадки для выступлений и заорал, в ужасе. Глава повстанцев уставился на меня и в его глазах я увидел озарение. Девушка, сидевшая на его коленях, спрыгнула на пол, а сам он вскочил на ноги, отдавая звучные приказы, различимые даже в этом бедламе.