Пыль небес

На обратном пути Старая Гвардия почти не имела возможности отдохнуть. На них нападали, нападали и нападали. Началось это еще над Альбией, и показалось, что «Ари» и «Азан» стали целью всех здешних пиратов. Ладно хоть не пилотов альбийского императора, а то не миновать войны прямо здесь и прямо сейчас: шутка ли – напасть на караван с дарами одного правителя другому. Ну а продолжались налеты на всем протяжении пути. Альбийских пиратов сменили бесхозные, живущие вдоль побережья. Потом шлиссдарки атаковали оскландские пилоты. Головорезы – куда там Тиру с Шагратом. Они еще и летали неплохо. Так что после стычек с оскландцами болид Шаграта вообще потерял боеспособность, сам Шаграт был ранен, а у болида Падре время от времени взялась сбоить ходовая часть, и он без предупреждения стал путать передний и задний ход.

Тир вправил мозги болиду Падре. Тир вылечил Шаграта. Тир наконец-то снова перестал бояться и начал расходовать посмертные дары, не жалея и не считая. Оставив шлиссдарки под прикрытием Мала и Падре, они с Риттером вдвоем преследовали отступающих оскландских пиратов до летного поля и, демонстративно презрев зенитный огонь, уничтожили все, что там было живого. Включая, естественно, зенитные расчеты.

Поднявшиеся по тревоге болиды безжалостно и неэкономно расстреляли. Людей на поле не стреляли – против них впервые опробовали размещенные под фюзеляжем стальные лезвия. Кровью забрызгались по самые уши… в смысле, даже колпак кабины изгваздался до самого верха. Но это было такое счастье – убивать! Забирать посмертные дары…

По сравнению с этим временная потеря видимости – пустяк, о котором и упоминать не стоит.

Риттер, что характерно, тоже был доволен. Не массовостью убийств, конечно, а эффективностью атаки. Но какая разница? Главное, что оба получили свою долю радости.

Командный пункт сожгли. Склады боеприпасов и запчастей – разграбили и сожгли.

Добычу погрузили на борт подошедшего «Ари» и там же разместили неповрежденные трофейные болиды. Три десятка. Тридцать машин с одного захода! Эрик будет доволен. Тир надеялся, что с учетом трофеев граф простит ему явное превышение полномочий. Защита шлиссдарков от пиратов и уничтожение принадлежащего Оскланду летного поля – это разные вещи, но тридцать машин… Эрик просто обязан был его простить.

– Тридцать боевых болидов. Эльрик, тебе не кажется, что это уже чересчур?

– Что именно?

– Нападение на моих людей.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, Оскил, но напали-то как раз твои люди? Напали, потом кинулись в бега, их преследовали… что там, говоришь, по результатам? Минус тридцать машин?

– Тридцать восемь. Слушай, мы – Мастера, и мы не позволяем себе такого в отношении обычных людей. Старогвардейцы – тоже Мастера. Объясни своему внуку, что правила распространяются и на него.

– Моему… внуку…

– Кому же еще? Он ими командует. Эльрик… Эльрик? Черт!

– …

– Да, Оскил, я слушаю. О чем мы говорили? Еще раз, пожалуйста. Меня отвлекли.

– Да кто тебя отвлек? Очередной пророческий приступ случился, так и скажи.

– Я не пророк.

– Значит, я не Оскил. Повлияй на Эрика, пока он не перешел все границы.

– Тир с Гейрмандом использовали магию?

– Нет.

– Они танцевали?

– Нет.