Пути Церкви

Почему? Потому что каждая этническая группа в составе Римской империи имела определенные права и законы. Ведь кто были христиане? Если они были иудеями, то у них были одни права, если это греки – то у них другие права. А кто такие последователи Христа? Какой-то третий вид. Тогда власти, очевидно, и придумали это название – христианои – «христиане», от слова «Христос». И довольно скоро сами верующие стали себя так называть. Но в Новом Завете это слово почти не упоминается.

Отсюда, из Антиохии Павел совершает свое первое путешествие с Иосифом Варнавой. Он плывет на Кипр, на родину Варнавы, там проповедует в иудейских общинах, а потом плывет в Малую Азию, где высаживается на побережье. Страна дикая: горы, леса, болота; множество самых различных народов…

Как можно здесь путешествовать? Три фактора помогли апостолу.

Во-первых, римские стратегические магистрали, которыми Рим «опутал» все Средиземноморье, покрыв его бесчисленными прекрасными шоссейными дорогами. Это не наши шоссе, которые трескаются через пару лет.

Если кто из вас бывал, не за рубежом, а у нас, под Сухуми, в Новом Афоне, то мог убедиться в этом: там есть гора, и до сих пор на эту гору ведет римская дорога, выложенная из прочных каменных плит. По ней поднимались десятки веков, и до сих пор эта дорога великолепна. Таким образом, когда мы следим за движением апостолов по древнему миру, оно почти точно совпадает с картой разветвленных римских трасс.

Во-вторых, надо было с чего-то начинать, надо было создать точку опоры, ведь кругом жили язычники. И этой опорой стали иудейские общины, рассеянные по всем этим странам. У них была одна особенность: приезжающий человек, будь то богомолец, купец или странник, находил приют и кров в общине. Хотя в то время еще существовало Иудейское государство, подчиненное Риму, общины в этих странах были.

Конечно, по всему этому миру существовали рассеянные группы народов всей Империи, но иудейские общины были религиозными. И человеку, приехавшему в новый для себя город, надо было только найти такую общину – и ему оказывали помощь; он мог прийти, помолиться с людьми и решить какие-то проблемы.

Третий фактор состоял в том, что не было языкового барьера. Римская империя, созданная Августом, фактически имела единый язык. Разумеется, все говорили и на своих языках: египтяне на своем, сирийцы, греки – на своем. Но был общий язык койне – один из греческих диалектов, который был широко распространен.

И вот на основании этих трех вспомогательных факторов и началось путешествие Павла.

Если бы я вам стал рассказывать все, что с ним было, нам бы не хватило и пяти вечеров. Даже скупой рассказ Деяний апостольских – это чудесная эпопея! Один историк справедливо называл ее христианской «Одиссеей». Она проникнута духом веселья, радости, это победоносное движение христианства по миру без войска, без человеческой силы и славы. Кто были эти люди? Павел и Варнава – какой-то малоазийский богослов и кипрский землевладелец.

Потом Павел путешествовал со своим помощником Сильваном, или Силой. В Грецию его (во втором путешествии) сопровождали уже Лука и Тимофей. Лука был сирийский врач, человек, который до конца дней Павла оставался ему верен, был при нем. Он-то и написал наше третье Евангелие (Евангелие от Луки) и книгу Деяний апостолов.

В 49 году должен был решиться и главный вопрос: как поступать с язычниками, число которых в Церкви все увеличивалось? В Церковь входили египтяне, греки, галлы. Неужели необходимо всем им принимать ветхозаветные обряды?

Для Павла, в общем, вопрос внутренне был решен. Он считал, что этого делать не нужно, ибо с явлением Христа все изменилось. Божий Закон, данный в древности для того, чтобы сохранить Ветхозаветную Церковь, теперь трансформировался, и Павел опирался здесь на иудейскую традицию: когда придет Избавитель (Мессия), Он даст Новый Закон, Новую Тору.

Иные комментаторы говорили: не было ли здесь тактического хода? Ведь Павел мог понимать, что римляне и греки с трудом бы приняли систему ветхозаветных обрядов. Но это не так.

Дело в том, что в ту эпоху (впрочем, как и теперь) религия и обряд жили очень тесно, и когда человек принимал какую-то религию, он автоматически принимал ее обряды, и ни у кого это не вызывало каких-либо возражений. Это было вполне понятно: раз ты пришел в эту общину, ты должен соблюдать ее правила.

Но Павел противопоставил этой традиционной точке зрения, опиравшейся на Писание (потому что Закон Ветхий был объявлен в самой Библии вечным Заветом), иной источник – свое внутреннее откровение. Он провозгласил тогда, что человек приобщается к Богу не просто исполнением всех законов, а верой в Иисуса Христа, то есть внутренним рождением свыше.

«Старое прошло! – говорит он. – Теперь все новое». «Во Христе, – говорит он, – нет ни эллина, ни иудея, ни варвара, ни скифа, ни раба, ни свободного»[22]. Он отлично понимал, что существуют и рабы, и свободные, и варвары, и скифы, и иудеи и эллины, но в момент духовной встречи со Христом все это исчезает.