Пути судьбы

Большой щеголь и знаток придворного этикета, он пользовался при заморийском дворе огромным успехом. Югита сочла необходимым показать его Соне еще в тот раз, когда дядюшка Джергес вывез свою воспитанницу на ее первый дворцовый прием. Высокий, черноволосый, с вечной усмешкой на красивом лице, он сразу не понравился Соне. Водянисто-серые, немного навыкате глаза его, в отличие от губ, никогда не смеялись, и это несоответствие вызвало у девушки недоверие и неприязнь. Но Югита, да и многие другие девицы, были в восторге от этого вездесущего выдумщика. Похоже, он здесь находился лишь для того, чтобы изобретать все новые и новые забавы для пресыщенного двора.

Всем очень нравилась эта игра — пиршество в нелепых нарядах и уродливых масках, — и теперь вельможи радостно надевали на себя то, что казалось им самым подходящим. Грубая холстина соседствовала с сияющей парчой, великолепные плюмажи прикреплялись драгоценными пряжками к войлочным шапкам погонщиков мулов. А драгоценные ожерелья дам сверкали на домотканых платьях простолюдинок.

Югита и Соня торопливо накинули то, что подвернулось под руку: Соня выбрала длинный, почти до пят, плащ, усеянный мелкими блестками, и странный головной убор из серебристой парчи, скрывший ее пышные кудри. Не раздумывая долго, она надела небольшую белую маску с раскосыми прорезями для глаз. Теперь ее не узнала бы и родная мать.

— Ну, как я тебе нравлюсь? — послышался рядом смеющийся голос.

Соня обернулась и удивленно вскрикнула:

— О, Югита, неужели это ты?!

И впрямь было чему удивляться: вместо красавицы в бледно-голубом, расшитом шелками платье перед Соней стояла крестьянка в грубой полосатой юбке, широкой безрукавке, отороченной белой овчиной, и в нелепой шляпе, украшенной петушиными перьями. Из-под зеленой маски весело глядели лукавые черные глаза:

— Ха-ха-ха, не узнала, не узнала! А ты-то вырядилась, ну просто колдунья с Дальних Гор! Пошли скорее, танцы начались!

Они выскользнули за дверь и, взявшись за руки, побежали в сад. Там уже вовсю кипело веселье, слуги сбились с ног, поднося новые блюда изысканных сластей и наполняя высокие кубки выдержанными винами из огромных чеканных, кувшинов. Девушки не успели добежать до столов, как их разлучили и потащили танцевать. Для Сони подобное обращение было в диковинку — она знала, что так веселится простонародье, но это оказалось совсем неплохо, не хуже бешеной скачки на горячем коне…

— Я буду ждать тебя в башне, как всегда! — вдруг раздался над самым ее ухом нежный шепот.

Высокая женщина в красном широком платье, золотом тюрбане и черной бархатной маске обращалась к мужчине, державшему ее за руку. Соня скользнула взглядом по его стройной фигуре и вздрогнула, узнав ноги, обутые в башмаки с круто загнутыми носами. Огромные пряжки, усыпанные алмазами, сверкали, отражая свет многочисленных факелов. Эта вычурная обувь могла принадлежать только одному человеку — тому, кто затеял всю эту кутерьму, аквилонскому послу Дагритосу.

Дама в красном скрылась в аллее, ведущей к замку. Немного погодя месьор двинулся за ней. Не в силах совладать с любопытством, толкавшим ее на самые отчаянные поступки, Соня улизнула от своего кавалера и побежала следом…

* * *

…Флейта давно уже валялась на песке, а девушка все сидела, прикрыв глаза и заново переживая давешние события. Луми терпеливо ждал, не сводя с нее взгляда. Девушка словно спала наяву — она то улыбалась, то хмурилась, испуганно приоткрывая рот. Наконец она тряхнула головой, отгоняя видения, и огляделась.

— Ну что, вспомнила, куда идешь? — спросил Луми, бережно поднимая флейту. Он приложил ее к губам и нерешительно дунул. Раздался жалобный писк, и Соня, не выдержав, расхохоталась:

— Вспомнила, вспомнила! А ты не терзай ее понапрасну, это ведь искусство — играть на флейте, ему и за год не выучишься!

Девушка смотрела на Луми, который нежно поглаживал тоненькую трубочку кончиками пальцев; словно она была крошечным живым существом, и улыбка медленно сползала с ее лица. Этот кусочек дерева с просверленными в нем дырками, оживший благодаря ее дыханию, разбудил в душе девушки самые болезненные воспоминания.

Веселый праздник, смех, пестрые маски, таинственный шепот… Могла ли тогда Соня предположить, что скоро вся ее жизнь разлетится вдребезги, как сосуд из резного хрусталя? И чем была вызвана та лавина бедствий, что обрушилась на нее вскоре после той ночи?! Но то, что корень зла таится там, в далекой и ненавистной Аквилонии, девушка нисколько не сомневалась. Да, ей пришлось покинуть Хауран, и покинуть в ужасной спешке, спасаясь от неведомых убийц.