Пути неисповедимых

Еще одно отличие между братьями, якобы близнецами, было в их одежде. Истэка, ухоженный, в шелковой мантии без единой складочки, с уложенными на крыльях перьями, идеальной стрижкой. А его брат… он был одет хуже, чем иные нищие на рынках! Сапоги из грубой, но прочной кожи, дырявые штаны, которым явно уже ни один год, изодранная рубашка, едва прикрывающая покрытую жесткими красными волосами грудь. Самой интересной костюма оборванца был дырявый плащ, разошедшийся сзади на три лоскута, сцепленных ремнями. Руки серафима были замотаны грязными бинтами, на которых еще виднелись пятна крови.

— Это еще кто такая? — нахмурился оборванец, указав на меня.

— Ее зовут Бэйр, она пришла ко мне за помощью, но по ходу нашей беседы выяснилось, что и ты ей пригодишься, — объяснил Демонтин сверля брата пристальным взглядом.

Лицо второго серафима при этих словах заметно вытянулось. Оно выражало такое вселенское удивление, как будто ему только что сообщили не о приезде очередной поклонницы Демонтина, а о том, что по небу розовые коровы полетели и начался дождь из леденцов… Хотя, думаю, и при таком заявлении лицо у серафима было бы попроще.

— Бэйр?… — переспросил он с видом умственно отсталого.

— Да, это я, — отвечаю, испуганно посмотрев на Истэку. Он не говорил мне, что у его брата не все в порядке с головой…

— Бррр! — встряхнувшись всем телом, как мокрая собака, и придя в себя таким образом, серафим начал говорить чуть более связно. — Бэйр у меня в доме… Черт возьми, бывает же!

— Ты где был, братец? — спросил у него Демонтин таким нежным голосом, как будто уже приготовил за спиной нож. — Где тебя носило всю последнюю неделю!?

— Я же говорил тебе, что лечу навестить свою старую знакомую… — пожал тот плечами, переводя бешеный взгляд с меня на брата и обратно.

— Ты говорил, что улетишь на один день! «Готовь ужин, к вечеру я вернусь!» — возмущенно крикнул ученый, совершенно не обращая внимание на то, что в комнате помимо них еще один посторонний человек.

— Так получилось, что мне пришлось задержаться, — отмахнулся от него серафим, постепенно отойдя от шока по поводу моего присутствия. — Но сейчас важно не это!…

— А что может быть важнее того, что ты заживо закапываешь себя в могилу, проводя время с той гадюкой!? — разозлено воскликнул Демонтин.

— Люциус! — ответил оборванец, сверкнув глазами.

Истэка, услышав это имя, переменился в лице, как будто окаменел. В комнате на какое-то время повисла тишина.

— Люциус?… — переспросил ученый, очнувшись от ступора и посерьезнев. — Что ты имеешь ввиду?

— Он здесь! Я летел домой и увидел его на нашей лужайке! — его брат махнул рукой на балкон.

— Но это невозможно, мы покончили с ним двенадцать лет назад! — возразил Демонтин.

— Так покончили, что он нашел нас и мечется в бешенстве по лужайке возле нашего дома! — воскликнул его брат. — Я потому и залетел к тебе на балкон, чтобы предупредить! Видимо, ты понятия не имеешь о том, что творится под твоими окнами!

— Люциус… на нашей лужайке? — ошарашено переспросил Истэка.

— Понятия не имею, как он нас нашел, но нужно спешить, иначе добром это не кончится!

Быстрым шагом подойдя к двери, серафим распахнул ее и бегом спустился вниз по лестнице. Истэка, не медля, кинулся за братом. Я, подумав, побежала за ними, приподняв подол мантии.

— А кто этот Люциус? — спрашиваю, догнав ученого, спешащего уже на первый этаж.

— Безумный чернокнижник! Остальное объяснять долго! Потом!

Услышав жуткий топот, из своих комнат выбежали Дейк и Леопольд. С полувзгляда поняв, что что-то не так, они побежали за нами на первый этаж, к окнам.

— Вон он, там! — брат Истэки, прижавшись лбом к холодному стеклу, которое тут же немного запотело, указал на лужайку.

Я наложила на себя заклинание ночного видения и всмотрелась в темноту через стекло… но ничего не увидела. Пара розовых кустиков, колодец, на крыше которого спал Мафусаил. Рядом стоял конь Дейка, а Черт раздраженно бегал вокруг всех них… никого больше на поляне не было.

— Черт возьми, это и правда он! — в изумлении воскликнул Истэка, отстранившись от окна.

— Кто? Я никого не вижу!

Но на мой возглас никто не обратил внимания. Демонтин с братом переглянулись, после чего быстро пошли к двери на улицу.

— Бэйр, в чем дело? — спросил у меня Дейк, прежде чем отправиться за братьями.

— Я сама ничего не понимаю. На лужайке прячется безумный чернокнижник, кажется… и наши лошади!

— Что!? Опять!?… — возмутился рыцарь очередной настигнувшей нас неприятности.

Мысль о том, что я запросто могу лишиться своего животного, как будто подтолкнула меня к двери: я вылетела на улицу вслед за серафимами, только после подумав о том, что могу пострадать в назревающей драке. Дейк по привычке побежал за мной, защищать.

На улице и в самом деле был дождь, а точнее целая гроза… Неудивительно, что только что прилетевший серафим был такой мокрый, как будто в реке побывал.

Когда я вышла наружу, серафимы недвижно стояли возле крыльца.