Пути миров: Вихрь пламени

– Как бы они нам ночью в зад не залезли, – пробурчал Гнугнир, закидывая торбы за спину. – Эй, молодчики, – обратился гном к тройке молодых наемников, недавно примкнувших к Ухаю, – разберите меж собой добро До. Негоже ржаветь хорошим вещам.

Вся тысяча с лишним бойцов под общим командованием лорда Мортимера вил Сантара довольно быстро собралась и двинулась на юго-восток. Высланные со всех сторон охранения несколько раз натыкались на разъезды эрок, но те были без синих глаз и быстро отступали, не видя перспектив нанести какой-то урон обозам или застать врасплох спящих. Вскоре воинство лорда Мортимера пополнилось несколькими конными сотнями и парой отрядов наемников-арбалетчиков. Чувство большой защищенности при прикрытых конницей флангов заставило кого-то из бойцов, мерно шагая по лугам, затянуть грустную солдатскую песню о потерянной любви и дырявых сапогах. Сапоги и правда, часто приходилось менять, несмотря на то, что Ланс с товарищами передвигались на лошадях. В бой сотня Ухая обычно ходила пешая и там всякое случалось. Коней у сотни Ухая было не много, только у самых зажиточных и успешных.

Впрочем, в походе все равно было множество проблем. Обычно это болезни, мелкие раны, постепенно становившиеся большой проблемой, голод, холод. Так уже ближе к вечеру у одного из парней Ухая разболелась нога в районе колена, остановился на пригорке, снял штаны – оказалось, маленькая рана, буквально от легкого чирка стрелы, загноилась и почернела. Лекаря в войске не было. Всего через четверть часа у молодца закружилась голова, он слег. Ухай приказал оставить раненного, но друг его наотрез отказался:

– Хочешь, вели стрелять в меня, но не брошу своего товарища, – сказал молоденький рыжеволосый разведчик. – А если нет, то дай нам время, я нарву трав, вылечу, догоню.

Ухай почесал затылок.

– Подохнете оба, – буркнул он, развернулся и пошел вслед за общей колонной.

Рыжеволосый посмотрел грустно на Ланселя и, взвалив друга на плечи, пошел к ближайшим зарослям. Ланс же проводил бывшего сотоварища взглядом и сам двинулся дальше, мучимый рассуждениями о том, как ему следовало поступить – остаться помочь? Отдать коня?

Но Ланс точно должен был себе признаться – за последние месяцы такое бывало уже не раз. И если бы он пытался помочь каждому, то вряд ли бы долго протянул среди всей этой грустной истории. Так и сейчас – сначала ситуация с рыжеволосым парнем и его товарищем, затем по пути стали попадаться маленькие группы воинов, сгрудившихся в кучу над одним или двумя страдальцами. Что? Как решится их судьба? Спасать всех, бежать в лес за травами или каждому коня?

– Думаю, все же рыжий самый правый здесь, – ответил Гнугнир, покуривая трубку, когда Лансель поделился с ним своими мыслями. Надо сказать, что гном почти никогда не ездил на конях, но сидеть на заду, как выражался он, у коня Ланселя или Элайджи ему не нравилось, поэтому он заморочился, но все же подыскал себе коня по росту и с одним мастером из армейских сделал подходящее для него стремя. Так что теперь ехал наравне с напарниками. Ну почти наравне, на две головы ниже. Зато любил ехать между Лансом и Эладжей и, покуривая трубку, рассуждать. – Я вот, например, остался бы подтирать задницу за тобой. И даже за остроухим. А до всех остальных мне дела нет. Хоть завтра вся ганза вымрет от срачки или какой иной другой болезни.

Лансель не стал никак выражать своего мнения. Он знал гнома и эльфа месяца четыре месяца с небольшим. На самом деле, даже толком понять, что они за персонажи, у него не было ни времени, ни возможности. Однако они все делали втроем, будучи совершенно неразлучными как в бою, так и в биваках. И создавалось такое чувство, что по одиночке начинали чувствовать себя неуютно. При этом гном и эльф вдоволь настранствовались сами по себе, нигде и ни к кому не привязываясь. А тут неожиданно прониклись друг к другу такими важными и связующими чувствами. А что Ланс? Ланс всю жизнь прослужил в дружинах. В прежние времена краткие дни и недели он проводил самостоятельно в городе, когда не было ратных дел, и почти всегда начинал очень быстро скучать по товарищам и скорее возвращался. Поэтому компания гнома и эльфа так кстати дополняла его вынужденное одиночество. Причем ведь забавно – уходил Лансель из дружинников, чтобы более не служить Айрону. А теперь вот все равно сражается под его знаменами.

– Здесь бы я не согласился с тобой, Гну. Все зависит от обстоятельств, – размеренно произнес эльф, пожевывая ягоды шиповника, нарванные по дороге у одного из разрушенных домохозяйств. – Сейчас мы спешим на помощь основному флангу. Какие бы не случались потери в походе, они явно будут несоразмерны общему войску. А именно оно сейчас так нужно на правом фланге. Если бы мы просто продолжали медленно продавливать противника на север, я бы совершенно не понял оставление убитых на корм падальщиков.