Пути-дороги (Солдаты - 2)

-- А что же сейчас он придумал для переправы через эту реку? -- спросил Забаров, наверняка зная, что переправа не обошлась без какой-нибудь выдумки Фетисова.

-- Штука простая. Под Тыргу-Мурешем при разгроме немцев его рота захватила много немецких плащ-палаток. Он, Фетисов, пропитал их каким-то машинным маслом, что ли, и палатки стали почти непроницаемыми для воды. Ну... нашелся в роте искусный шорник. Вместе с Фетисовым сшили они большие мешки, вроде, как бы сказать, наволочек. Да, а потом и соединили их. Теперь мешки набиваем сухой травой, и пожалуйста -- плыви куда хочешь! По шесть человек перевозят...

-- Прямо-таки Ноев ковчег! -- позавидовал Ванин.

-- А пушки як же? -- допытывался Пинчук, который, оставив за себя ездового, на этот раз решил идти вместе с разведчиками, полагая, что будет им необходим в столь трудное время.

-- Орудия перевозим так: соединяем четыре "лодки Фетисова", как мы теперь называем эти сооружения, настилаем на них доски и -- "раз-два, взяли!" -- закатываем на них пушку. Вот и все!

-- Добрэ! -- похвалил Петр Тарасович, с завистью поглядывая на спрятанные в кустах огромные пестрые мешки и сожалея, что не ему первому пришла в голову ата простая идея. Как-никак, а хозяйственное самолюбив Пинчука было немного ущемлено. Ему сейчас страсть как хотелось увидеть "вновь испеченного" офицера, но времени не было: Забаров торопил вперед.

Самым, однако, удивительным было не то, что два подразделения переправились на трофейных плащ-палатках,-- на фронте бывают чудеса и помудрее,-- а то, что переправа проходила под сильным огнем врага и плацдарм был занят после короткого, но жаркого боя. Oб этом свидетельствовали трупы вражеских солдат в прибрежных кустарниках. Зная исключительную скромность Гунько и Фетисова, Забаров сам сообщил по радио в штаб об их подвигах.

В полдень разведчики остановились в одном большом графском имении. За три часа до их прихода здесь полноправной хозяйкой была паника: залы, коридоры и все комнаты были завалены книгами, исковерканной мебелью, оленьими рогами, перинами, подушками, распоротыми тюфяками, портретом и, картинами. В углах валялись вверх ногами белые и бурые медведи, набитые трухой, свернутые кое-как медвежьи и тигровые шкуры.

-- Кому принадлежало это имение? -- обратился Ванин к румынам и венграм, столпившимся во дворе и с любопытством наблюдавшим за разведчиками.

-- Графу Эстергази, пан офицер! -- охотно ответили две молоденькие венгерки.

"Пан офицер" приосанился. Прищурил на девушек озорные, плутоватые глаза, солидно вымолвил:

-- Что за черт? По Трансильвании шли -- и там с этим графом встречались, тут -- то же самое!

-- И в Венгрии и в Австрии у него есть усадьбы. И еще в Словакии.

-- Вот так паук! -- возмутился разведчик.-- И как вы его терпели?

Минут через десять, вынув из своих карманов два нарядных платочка, он подарил их венгеркам. Те вспыхнули, но платочки взяли.

-- Кессенем сейпен, пан офицер! Спасибо!

Ванин уже готовился завести с мадьярками длительную беседу. Но ему помешали. Пинчук позвал в дом, сказав:

-- Пойдем, Семен, бо скажу Вере. Вона тоби задаст!..

-- Никита, за мной! -- скомандовал Ванин Пилюгину, не желая оставлять его одного с этими хорошенькими девицами.-- Что уставился? Румынку влюбил в себя, чертов молчун, теперь венгерочку туда же?.. А ну, марш за мной!

В доме разведчики вместе с пожилыми румынами и венграми решали сложную проблему.

-- Что ж, теперь у нас будет советская власть? -- спрашивал один крестьянин, который знал русский язык и, судя по всему, был вроде уполномоченного от его односельчан.

Петр Тарасович подумал. Он пожалел, что нет сейчас с ним Шахаева.

-- Сами решите, яка власть для вас найкраща,-- сказал он с достоинством, вспомнив, что так отвечал иностранцам парторг.-- У вас своя голова на плечах.

-- Так, господин офицер, так,-- соглашался крестьянин, кивая плешивой головой.-- А что делать теперь с имением графа?

Пинчук ответил не колеблясь:

-- Только не растаскивать. Воно теперь не графское, это имение, а ваше. Построите в нем техникум сельскохозяйственный. Агрономов будете готовить для кол...-- Петр Тарасович хотел сказать "для колхозов", но быстро поправился: -- для крестьян.

Ванин, которому было обидно, что Пинчук монополизировал беседу с крестьянами, решительно возразил:

-- Почему же сельскохозяйственный? Тут и строительный техникум можно было бы разместить. Или, скажем, ремесленное училище какое. Помещение в самый раз. Выбросить только разную графскую дрянь -- и все. Так ведь, Аким?

-- Собственно, что вы спорите? Ни под сельскохозяйственный, ни под строительный техникум это здание не подходит,-- сказал Аким.-- Всякому человеку, мало-мальски разбирающемуся в делах государственных, ясно, что если уж открывать в этом здании училище, то только педагогическое...

-- Ишь ты, очкастый! Видал, куда гнет! -- расхохотался Семен.