Путевые заметки

Сев на суденышко, которое на их языке зовется тчера, мы, [плывя] вдоль берега моря, за полдня достигли города Решида, очень богатого торгового порта. Здесь мы увидели всю целиком желанную райскую реку Нил, которая с шумом несла большие волны и впадала в море, как Дунай в Черное море. Надо было там видеть, в каком бурном волнении река сталкивалась с морем при впадении [в него], ибо море мешало реке влиться в него. Сказали, что, когда дует ветер и поднимается буря, никто не может там проехать, ибо несутся гороподобные водяные валы и с шумом сталкиваются друг с другом, а потом волны выравниваются и исчезают и поднимаются горы песка, и шум сталкивающихся волн слышен на расстоянии дня пути. Мы въехали в город по пресной воде. В начале реки стояла укрепленная крепость, а оба берега были покрыты зеленью и финиковыми пальмами, которыми мы восхищались в пути. Вступая в огороженный стеной город, мы увидели горы бобов, чечевицы и риса, много коровьего масла и меда. Здесь также находился посол Франции. [Там] мы пробыли один день.

Наняв маленькое суденышко другого типа, мы со страхом и дрожью вступили на него, ибо боялись арабов, так как они поднимались на суда и похищали людей. Впрочем, христиане дали мне добрый совет: «Ты, мол, человек простодушный; не вздумай садиться у борта, но [устройся] под реей». Арабы вероломны, но очень боятся ружей греков, а также сипахов и янычар. Так как дул слабый ветер, а течение реки быстрое, моряки привязали к концу реи длинную веревку и, выйдя на берег, стали тащить [судно] вдоль берега. С обеих сторон подходили голые арабы и просили хлеба; греки стреляли из ружей, и они убегали. Когда наступил вечер, нам наказали быть осторожными, ибо арабы – разбойники и лукавы.

Некий [человек] рассказывал: «Не спите, ибо когда-то я плыл по этой реке в Мсыр и, зная их хитрость, собрал все, что имел, – серебряную саблю, седло, кладь и сумку, положил все под себя, а седло под голову и старался не уснуть, однако сон одолел меня. Увидев серебряное седло, арабы подплыли, поднялись на судно и хотели взять [седло], но не могли, [боясь], как бы я не проснулся. Тогда один схитрил – укусил меня за большой палец ноги; от боли я подпрыгнул, а они схватили седло и убежали».

В то время как он рассказывал это, кто-то принялся вопить, крича: «Горе мне, горе». Мы поняли, что его стянули в воду, придушили и, нащупав на спине пояс, – в той стране все хранят деньги в поясе, – достали деньги, а его бросили в воду. Нечестивцы так хорошо плавают и ныряют, что нет живых творений, равных им; они похожи на нырков. Мы своими глазами видели, как они ныряли в реку, оставались там одно мгновение и выплывали в другом месте. Если бросишь в реку монету, они нырнут, найдут и достанут. Ночью они, как рыбы, плывут за судном и похищают людей, которые уснули, так что больше и не увидишь их.

Меж тем мы, [плывя] вдоль берега, за два дня достигли портового городка, называемого Булак. Это также красивый египетский порт; отсюда река течет в другое место. Мы сошли с судна и наняли ослов, ибо отсюда до Мсыра четверть мили. Отсюда воду отправляют в Мсыр; сказали, что ее возят 40 тысяч верблюдов.

Мсыр (Каир)

Войдя в Мсыр, мы так долго шли, что устали; лишь через два часа мы достигли армянского квартала, ибо город был очень велик и многолюден.

Там была коптская церковь, а в ней одну часовню выделили армянам, наверху находился женский терем, а еще выше жили монахи. Здесь были один священник из Никисара и инок тер Магакия из Токата, который принял меня очень любезно и никуда больше идти не позволил, но оставил у себя. Я прожил там два месяца, и [за это время] ни одной монеты он не позволил мне истратить, но сам угощал меня различными кушаньями. Да вознаградит его Господь Христос тысячекратно за каждую его [услугу]! Лестничная клетка была очень темной, [поэтому] там день и ночь горела лампада.

В Мсыре было более 200 семей армян, все [они] бежали от джалалиев.

Копты