Путешествия Туда и Обратно

Новые счастливцы не могли, конечно, удержаться. Лишь немножечко ехидной была у них улыбка. Лишь чуть-чуть высовывали они язык, показывая его неудачникам. И настоящая зависть стала появляться у неудачников.

Когда раздался новый выстрел, стук голов был такой, будто начали партию в бильярд. Возникла потасовка.

Напрасно Мурзилка призывал успокоиться — его никто не слушал. Ведь наградой победителям были автомобильчики, которые по желанию ездили, прыгали, плавали, летали, зарывались в землю. Пластмассовые же куклы двигались как живые и даже разговаривали.

Из самой середины свалки Мурзилка вытащил «племянника».

— Ты что, разве не видишь, что вес это начинает напоминать?

— Чего? — медленно приходил в себя Шиворот-Навыворот.

— Чёрную Дыру!

Тем временем на площадке установилась тишина. Лишь изредка она прерывалась всхлипыванием побеждённых и радостными возгласами победителей. Несколько электронов обиделись и ушли с площадки.

— Нужно срочно что-то придумать, — Мурзилка был сильно взволнован, — Как бы пробраться к пушке и обезвредить её?

— А что, если… — Шиворот-Навыворот наморщил лоб, — попробовать шапку-невидимку?

— А ведь это мысль! — оживился Мурзилка. — Только давай быстрее.

— Царь, царица, клоп, мокрица! — проговорил «племянник».

Щелчок — и у него в руках появился головной убор. Это была довольно кокетливая шляпка.

— Да что я, девчонка, что ли! — и он вновь прошептал заклинание.

Шляпка дёрнулась, исчезла — и появилась шапка-ушанка.

— Запаришься в ней в такую жару, — недовольно пробурчал Шиворот-Навыворот.

Мгновение — и в руках у него оказалась замшевая кепка.

— Вот только не знаю, пойдёт ли она мне. — Шиворот-Навыворот достал небольшое зеркальце, посмотрел на себя с одного и другого бока и осторожно приладил кепку на макушку. Раздался неслышный хлопок, словно лопнул мыльный пузырь, — и «племянника» не стало.

— Чего это с зеркалом? Ничего не видно, — раздался из пустоты его негодующий голос. — Ах, ну да! — спохватился Шиворот-Навыворот. — Ладно, беру кепку. Как видимость? — поинтересовался он.

— Хорошая, — ответил Мурзилка.

— Как хорошая?! — обеспокоился «племянник».

— Ну, тебя не видно.

— Это значит, плохая видимость. Совсем не видно?

— Совсем. Тебя плохо не видно.

— Это называется хорошо не видно, — нравоучительно пояснил Шиворот-Навыворот. — Нет, не беру я её! — И он снял кепку.

— Ну, как знаешь! — не выдержал Мурзилка, вырвал шапку-невидимку и надел её…

Шиворот-Навыворот, потеряв Мурзилку, обескуражено двинулся к пушке один.

… — Видал? — сказала Жоре Мысль. — Сюда идёт. Сейчас начнётся заварушка.

— Какая заварушка? — занервничал было Жора, но затем успокоился. — А мы в него из пушки.

— Из пушки — это хорошо, — одобрила Мысль. — Неплохо бы ещё знать, где Мурзилка, в какую сторону стрелять. Впрочем, — она помедлила, — нам поможет пузырьковая камера.[24] Тащи ведро с водой, заряжай им пушку.

…Вспышка, грохот — всё вокруг заволокло густым туманом. Лишь широкая полоса прорезала серую пелену, выдавая, как у реактивного самолёта, движение Мурзилки. Полоса направлялась к пушке и была уже совсем рядом.

— Поздно. Пора сматывать удочки, — резюмировала Мысль и тут же покинула Жору.

Оценив обстановку, в тот же момент поспешно покинули его мужество и хладнокровие. Торопливо собралась душа и ушла в пятки.

Жора остался один.

Он затравленно оглядывался, искал, где бы спрятаться. Взгляд его упал на пушку.

— Ну, уж здесь-то меня никто не найдёт! — И Жора закатился в жерло.

Когда Мурзилка добрался до пушки, там никого не было. Лишь следы на земле да примятая трава.

— Опоздал, — сокрушённо сказал Мурзилка. Он оглядел пушку, подумал: «Красивая. Старинная». И развернул в сторону Антимолекулы. Раздался выстрел.

Так окончилась провалом, а вернее — взлетела на воздух, очередная попытка античастицы Жоры внести раздор в дружную семью частичек.

Мир в атоме был вскоре восстановлен.

Все поступили так, как предложил Мурзилка. Отдали свои игрушки в игротеку и по очереди стали ими играть.

Лишь Мурзилка, побывав на ветру в сыром тумане, простыл.

Картина получилась невесёлая. Тазы с тёплой водой и горчичники, полоскания горла и градусники были на той картине…

Сон десятый: Новая каша

Ах, Жора, Жора! Уже дважды заваривал ты кашу, античастица Жора. Отменно несъедобной была эта каша. Щедро заправлял ты её перцем и горчицей, думая накормить ею Мурзилку и его друзей. Но самому пришлось расхлёбывать.

— Выстрелить мной из пушки! — негодовал Жора. — Это им даром не пройдёт.

И в голове у Жоры начала завариваться новая каша. Многих можно было ею попотчевать.

На следующий день по его требованию состоялось экстренное заседание античастиц. Зал был переполнен.

Приводим стенограмму этого заседания.[25]