Путешествия барона Мюнхгаузена

Супружеская чета обращалась со мной вполне дружелюбно, хотя у госпожи Венеры не сходила с лица несколько насмешливая улыбка и отчасти сострадательное выражение в ее прекрасных чертах, словно она думала: «В сущности, ты мне жалок, бедный земной червь!» — и меня часто злила эта гордая снисходительность языческой богини!..

А ее муж, Вулкан, называемый также Гефестом, оказался добрым и честным парнем. Он провел меня по всем уголкам своего подземного царства и показал мне все мастерские, где циклопы ковали всевозможные поделки для повседневного употребления: плуги и другую сельскохозяйственную утварь, инструменты для столяров, напильники и пилы, мечи, панцири. При этом мне бросалось в глаза, что направо и налево отходит множество коридоров, запертых тяжелыми железными дверями, на которых стояли надписи светящимися буквами: «К Везувию», или «К Гекле», или какое-нибудь иное название еще действующего либо уже потухшего вулкана. На одной из этих дверей стояло: «Стромболи», а под ним на сорока восьми различных языках: «Вход воспрещается!».

— Куда ведет эта дверь? — спросил я.

— Ах! — ответил равнодушным тоном Вулкан, не замедляя шага. — Это маленькая мастерская, в ней изготовляется всякая всячина, которую не всем положено видеть, вот почему вход туда запрещен. — Затем он пробормотал что-то невнятное, чего я не расслышал как следует; но мне показалось, как будто прозвучали слова: «Капканы и самострелы».

В тот же день, после обеда, я спросил госпожу Венеру, часто ли она бывала в Стромболи?

— Никогда! Вход туда воспрещен. Я знаю только, что мой супруг занимается там особо ценными вещами и, между прочим, кует громовые стрелы для батюшки Зевса.

Переведя разговор, со свойственным мне тактом, на другие темы, я решил при первом же случае докопаться до тайны этой мастерской, и, когда на другой день Вулкан отлучился, чтобы уладить какой-то спор между рабочими в Везувии, я потихоньку пробрался к заветной двери, но открыл ее все-таки с некоторым колебанием. Однако тотчас же чуть не захлопнул ее, потому что оттуда загрохотал страшный гром, а на стенах коридора засверкало на сорока восьми различных языках предостережение: «Здесь лежат самострелы и капканы!»

Я колебался в нерешительности, пойти ли мне несмотря ни на что по коридору, магически освещенному сумеречным светом, как вдруг чья-то грубая рука схватила меня за шиворот, и — я должен, к своему прискорбию, сознаться в этом — кулаки циклопов градом обрушились на мою голову, пока вернувшийся Вулкан не освободил меня с возгласом: «Sat superque!» («С него довольно!») из рук своих подчиненных, но только для того, чтобы собственноручно притащить меня в темный коридор и швырнуть там в черную дыру с гневными словами:

— Неблагодарный смертный! В наказание за свое любопытство вернись в жалкий мир, из которого ты пришел!

Я летел вверх тормашками в ночном мраке час и другой, и так как я лишился сознания, то не могу сказать, сколько именно времени я мчался с такой ужасающей скоростью. И только оказавшись в довольно холодной воде, я пришел в себя. Я открыл глаза и понял, что нахожусь чуть ли не на дне моря! Приложив немало усилий, я вынырнул на поверхность и должен был положиться на свое искусство в плавании… Но куда плыть? Всякий другой на моем месте стал бы колебаться, я же только огляделся вокруг, спокойно размышляя: «Ничего, кроме неба и воды, да еще адски свежей, чтобы не сказать — холодной!» Наконец приблизительно верст через пять я подплыл к громадной ледяной горе. Забрался на ее вершину, уже совершенно окоченевший, и увидел оттуда по другую сторону ледяной горы каноэ (лодка индейцев) и пятерых дикарей вместе с одним европейцем, занятых охотой на морских коров. Я стал кричать изо всех сил, чтобы обратить на себя их внимание. Затем скатился с быстротой стрелы по очень гладкой и скользкой стороне ледяной горы, обращенной к солнцу, и шлепнулся в воду рядом с каноэ. Люди помогли мне вскарабкаться в лодку, а потом европеец, оказавшийся голландцем, объяснил, что он — единственный человек, уцелевший при кораблекрушении на скалах возле еще не открытого острова в Тихом океане, все остальные утонули вместе с судном.

Значит, я находился где-то в Южном полушарии? Теперь мне все стало ясно: тот туннель, по которому я летел, проходил насквозь через срединную точку Земли и соединял два полушария! Как я сожалел, что был так невнимателен в дороге… Если кому-нибудь из вас вздумается прыгнуть в кратер Этны и затем пролететь сквозь весь земной шар, то советую не падать в обморок, чтобы вы могли наблюдать по пути через центр Земли крайне интересные вещи, а я, к сожалению, упустил столь редкую возможность!.. Сделайте это удачнее чем я, господа!.. Спокойной ночи!..

Шестнадцатый вечер