Путешествия барона Мюнхгаузена

Этого мало: вскоре прозвучало и все прочее, что пытался протрубить наш честный возница в течение дня. Мы услыхали множество русских народных песен, исполненных невероятно трогательно, например: «Прости на вечную разлуку» и «Вот мчится тройка удалая», известный Суворовский марш, сентиментальную уличную песенку «Ты душа ль моя, красна девица», «Гром победы, раздавайся» и между ними — различные кавалерийские сигналы, а в заключение — «Охоту с гончими» и вечернюю песенку «Солнце на закате».

Тут только обнаружилось, как наш возница старался развлекать нас в дороге. Вероятно, ни с кем из вас не случалось ничего подобного. У нас, в Германии, мне тоже никогда не приходилось испытывать такого мороза, чтобы замерзли звуки в почтовых рожках. Для этого нужны именно такие страшные холода, какие часто бывают в России.

Я уже много раз высказывал свое негодование в адрес многих путешественников, которые любят представлять вещи и события в таком виде, как они никоим образом не могли случиться, и рассказов, которых никто не может, при всем желании, считать правдоподобными.

Такое злоупотребление человеческим легковерием не только совершенно несовместимо с честью дворянина, но и положительно недостойно, и потому подобного рода лгуны и сочинители получают вполне заслуженную кару, если слушатели громко поднимают их на смех, а потом избегают общества такого рассказчика, или если читатели книги, написанной в такой манере, захлопывают ее с презрительной усмешкой и больше не хотят иметь дела с таким лживым автором.

С другой стороны, для совершенно правдивого и искреннего человека, рассказывающего тот или другой эпизод из своих приключений, нет ничего более обидного, если его истории встречают пожиманием плеч и явным недоверием.

Так как при нашем следующем свидании я намереваюсь поведать о нескольких приключениях на море, то я прошу всех, кто не вполне тверд в своем доверии ко мне, лучше на некоторое время совсем не посещать наших собраний, потому что мои морские приключения, хотя и столь же правдивы, но, пожалуй, еще более удивительны, чем приключения на суше, о которых я рассказывал до сих пор…

Седьмой вечер

Кое-что о лейб-кучере английского короля. Палящий зной на Цейлоне. Спасение из когтей льва и из пасти крокодила.

— Сегодня, уважаемые товарищи, я хочу вспомнить о стародавних временах. Я едва распростился с детскими башмачками и вступил в юношеский возраст, как родственник моей матери выхлопотал мне разрешение отправиться вместе с ним морем на остров Цейлон, где его дядя служил тогда губернатором. Но до этой поездки мы должны были еще провести некоторое время в Амстердаме, так как мой родственник получил от голландских министров поручение отвезти губернатору важные бумаги…

Я мог бы рассказать вам, господа, друзья и товарищи, много интересного о нашем житье-бытье в Амстердаме, а также и в Лондоне, куда мы затем переехали, но отложу это до другого случая. Сегодня я упомяну лишь об одной крайне замечательной личности в Лондоне, а именно — о королевском лейб-кучере, который, как известно, был душой тогдашнего английского правительства и произвел на меня впечатление прежде всего своей наружностью. Он не только носил роскошный парик, кудри которого ниспадали ему на плечи, но и всю его грудь до пояса скрывала густая борода, в которой был очень тщательно выстрижен английский герб. Хотя в парадной королевской карете, которой правил лейб-кучер, носящий титул старшего лорда, ехал на открытие парламента сам король со всей пышностью своего двора, тем не менее я смотрел исключительно на кучера, особенно когда он во время какой-то задержки движения несколько раз щелкнул бичом, и после каждого такого щелчка веревка бича образовала отчетливо и искусно сплетенный вензель К. Г. (Король Георг).

О нашем морском путешествии мне сказать особенно нечего. Ведь почти никому не удается миновать сильного шторма, без которого не обходится почти ни одно описание более или менее дальнего плавания, поэтому я избавлю вас от него. Но чрезвычайно замечательно было одно из охотничьих приключений, случившееся со мной через несколько дней после нашего благополучного прибытия на Цейлон.