Путешествие в Русскую Америку. Рассказы о судьбах эмиграции

…Я впервые приехал в США в 1960 году. Дело было не только в писаных и неписаных запретах. Может быть, прежде всего дело заключалось в нашей зашо-ренности, небольшой, прямо скажем, несмотря на окончание престижного МГИМО, образованности? И еще — в полной нашей тогдашней внутренней оторванности не только от тех русских людей, кто прожил свои жизни на чужбине, но и от целых пластов нашей истории. Нет, дело все-таки не в страхе, страха после XX съезда партии в нас не было. Живя в Нью-Йорке, мы спорили ночами напролет о том, что будет со страной, спорили о новых романах и их авторах, спорили так яростно, как потом уже никогда и нигде не спорили. Да, беда, должно быть, заключалась в воспитанном в нас психологическом барьере восприятия, соединенном, смешно сказать, с нашей молодостью. В те годы мы жили и работали весело, дружно, кучно, азартно, открывая для себя и своих читателей эту неведомую Америку.

Открывать русских в Америке? Нет, это нам и в голову не приходило. Открывать великих соотечественников? Записывать за последними могиканами всех слоев и направлений эмиграции для будущего, для истории своей страны и своего народа? Быть Несторами? Жизнь открывалась перед нами такая яркая, красочная, такая незнакомая. Для того чтобы быть летописцем, скромнейшим из скромных, нужно обладать определенным уровнем исторического мышления, культурного кругозора и, наконец, хоть небольшим опытом сердца. Ничего! Удивительная, противоестественная, пугающая сейчас, по прошествии лет, историческая глухота. Да, нас так учили. Но зачем же быть первым учеником?

Сейчас я думаю, что не выполнил какой-то очень важной миссии, которую предназначила мне жизнь и судьба. Нас, пишущих людей, в 60-е годы в Америке работало очень мало, по пальцам перечесть. И я с горечью осознаю, что не только бастующие шахтеры Аппалачей и автомобилисты Детройта, «акулы» Уолл-стрита и бездомные на Бауэри заслуживали нашего боевитого, неутомимого, молодого внимания. Русские люди, самые разные, жили совсем рядом, иногда через несколько кварталов, но мы в своем молодом, зауженном энтузиазме как бы и не знали об этом. И не желали знать. Мы прибыли, чтобы открывать Америку!

Можно успокоить себя тем, что время тогда еще не созрело для этой темы. Но почему бы не созреть самому, раньше времени?