Мы купили в магазинчике пансионата коробку фигурного шоколада местного производства. Арина достала из своего вместительного «ридикюльчика» знакомый пакет, свалившийся мне на голову в поезде, и сунула в него конфеты.
Нам вовремя подвернулось такси, возвращавшееся в город из пансионата. Мы уселись на заднее сиденье, Арина назвала адрес.
***
Аринина тётка жила на окраине города, в маленьком прехорошеньком домике с игрушечным садом, словно из старой сказки. В ухоженном палисаднике зеленели кусты ещё не распустившихся роз. На нежных листьях плодовых деревьев блестели дождевые капли. Мы позвонили, нажав кнопку у калитки.
Родственница оказалась сухонькой старушкой с маленьким детским личиком и седым перманентом. Она чем-то смахивала на состарившуюся фею из сказки. Усадив нас за стол в комнате, увешанной коврами, тетушка отправилась на кухню наливать душистый чай с листом смородины и мятой.
У Арининой тёти мы просидели почти три часа. Старушке хотелось поговорить. Расспросив Арину о здоровье матери, тётушка открыла рот и больше не закрывала его до самого нашего ухода.
Выйдя за ворота, мы обе облегчённо вздохнули.
– Бедняжка, одна живет, – пожалела я Аринину тётушку. – У неё совсем никого нет?
– Да есть, конечно: дочь в Москве и два сына. Зовут её к себе. Но она не хочет, ей и тут нравится. Летом комнаты сдаёт отдыхающим, так что не бедствует. На свежем воздухе опять же, с ягодками-цветочками. Заметила, какой садик? Говорит: «Что я в вашей Москве не видала!»