Путь всех призраков

— Это наш долг, — сказал заведующий. — Машину только вчера доставили. На ней еще никто не летал, просто девственница, сер Олми. У нее даже названия еще нет.

— Назовем ее «Забава»! — прозвенела изнутри Расп. Олми крепко пожал заведующему руку и влез в вихрелет.

С негромким «би-и-ип» люк закрылся.

Внутри царили тишина и прохлада. Корабль был оборудован системой управления инерцией, поэтому никаких специальных лежачих кресел, гамаков или силовых полей в нем не имелось — команде предстояло испытывать лишь легкое ощущение ускорения и торможения, создававшееся искусственно в психологических целях.

Пласс представилась Карн и Расп. Пиктора — устройства для демонстрации идентификационных символов — у нее с собой не было, они просто обменялись словами. Олми это понравилось.

— Сер Олми, — сказала Пласс, — снаружи нас никто не слышит?

— Никто.

— Хорошо. В таком случае мы можем быть откровенны. Наша экспедиция бесполезна. — Она повернулась к близнецам; те были похожи на знаки ударения над каким-то невидимым словом. — Вас выбрали по причине вашей неопытности.

— Незапятнанности, — ответила Расп. — Готовности принимать новое.

Карн кивнула и улыбнулась.

— А еще мы не боимся привидений.

На секунду показалось, что первую стычку Пласс проиграла. Однако она явно собиралась стать в экспедиции штатной Кассандрой.

— Разочарованы вы не будете.

— Мы видели Номера 2, - сказала Расп, а Карн опять кивнула. — Сер Рай Орнис настоял на том, чтобы мы его изучили.

Олми вспомнил свою встречу с Номером 2, тело которого ярко светилось в полумраке удобно обставленной комнаты. Существо не было уродливым, как он ожидал, но, конечно, и нормальным его назвать было нельзя. Его кожа пылала — на ней распадались блуждающие атомы металла. Оно стояло в темноте, похожее на звездную туманность в бескрайней бездне за стенами «Пушинки», только руки были темными, и когда существо пыталось говорить, они казались черными дугами на фоне сияющего тела.

Номер 2 жил в искаженном времени, не продвигаясь ни вперед, ни назад. Чтобы понять, что говорит существо, требовался специальный переводчик. А говорило оно о том, что случится в комнате, когда Олми уйдет. Оно сказало, что Пути скоро придет конец — «в мгновение птичьего ока». Переводчик передал эти слова достаточно внятно, хотя многое другое воспроизвести не смог — похоже было, что существо изобретает или узнает какой-то неизвестный, совершенно не человеческого происхождения язык.

— Хорошо, — промолвила Пласс, — если мы просто кончим так же, как он.

— Очень интересно, — отозвалась Расп.

— Мы жаждем чего-нибудь нового, как сумасшедшие, — с улыбкой добавила Карн.

— Чудовища не рождаются. — Пласс скорчила гримасу и сжала в руках Библию. — Их изготавливают.

— Благодарю вас, — ответила Карн и выдавила улыбку, сопровождавшуюся стеклянным взглядом. Расп, видимо, яростно обдумывала более остроумный ответный выпад.

Довольно, решил Олми.

— Если мы собираемся погибнуть или еще чего похуже, надо по меньшей мере вести себя культурно, — заявил он.

Все три женщины удивленно уставились на него, причем каждая по-разному. Уже неплохо, подумал Олми.

— Давайте просмотрим список имеющегося на борту груза, перечитаем приказы — в общем, поучимся работать вместе.

— Человек, который однажды уже умер и хочет еще раз… — начала Карн, все еще сверкая глазами от возмущения, но Расп прервала ее:

— Заткнись. Делай, как он говорит. Пора работать. Карн пожала плечами. Ее гнев развеялся без следа.

Когда вихрелет набрал скорость, передний смотровой порт стал похож на кривую линзу. Блуждающие атомы и ионы сгущались перед носом корабля в раскаленное добела облако. Из скошенной вершины облака расходились, змеясь, разноцветные лучи. Поток — небольшое искажение геометрии пространства — был похож на белый горячий поршень.

Наличие внутри Пути большого количества блуждающих газовых атомов представляло проблему. К этому привело большое количество открытий врат в первые эксплуатировавшиеся сырьевые миры.

Перед Олми появились ряды голубых и зеленых значков: состояние вихрелета было в норме. Корабль двигался со скоростью в три процента от скорости света внутри Пути, чуть меньшей, чем с — скорость света во внешней вселенной. Ускорение по сравнению с достигнутым в точке 4x5 снизилось и теперь несколько превышало шесть «же». Конечно, внутри вихрелета оно не ощущалось.

Согласно выведенной на дисплей карте, корабль находился в точке 1x7, в десяти миллионах километров от люка седьмого отсека. До «Редута» оставалось еще три миллиона километров.

Олми чувствовал себя оторванным от всех остальных, как во сне — с ним всегда так бывало в вихрелете. Кабину разделили на три личных отсека, кают-компанию и кабину пилота, где он и проводил большую часть времени. Остальные сидели по своим отсекам и друг с другом разговаривали редко.

Первый знак необычности этого путешествия проявился на второй день, когда прошли уже полпути. Олми штудировал то немногое, что было известно о «Редуте» — читал полный и совершенно секретный файл. Он углубился в биографию Дейрдре Енох, как вдруг сзади его окликнули.