Путь врат. Парень, который будет жить вечно

Итак, ни шафрана, ни мидий для праздничного обеда не будет. Стэн отыскал несколько кусочков ветчины и бросил их в кастрюлю с овощами. Поставив кастрюлю на огонь, он сел и, обхватив голову руками, задумался, что значит быть американцем – ну, полуамериканцем – и сиротой в огромном городе Стамбуле.

Не вызывали сомнений два факта. Во-первых, долгожданный день, когда отец протрезвеет, отвезет Стэна в Америку и у них начнется новая жизнь, – этот день никогда не наступит. Из первого факта вытекал второй: у Стэна нет и не будет денег, чтобы учиться в колледже и осуществить свою заветную мечту – полететь на астероид Врата и пережить множество удивительных приключений. У него нет и не будет ни единого шанса присоединиться к мужественным и колоритным старателям Врат, которые летают в разные концы Галактики. Ему никогда не открыть сокровищницы драгоценных предметов, оставленных исчезнувшим древним народом хичи. А значит, не стать ни знаменитым, ни богатым.

Ничто из этого не стало для Стэна сюрпризом. Вера в то, что мечты сбудутся, постепенно слабела с тех пор, как он достиг возраста, позволяющего критически воспринимать окружающее, – двенадцати лет. Но все эти мечты казались осуществимыми хотя бы в теории. Теперь, по-видимому, исчезла даже такая возможность.

И только тут Стэн позволил себе заплакать.

Когда Стэн приводил в порядок кухню после своего безвкусного праздничного обеда, в дверь постучал мистер Озден.

Мистеру Оздену лет семьдесят. На взгляд Стэна, может, и сто – сморщенный уродливый старик с лысой макушкой, но еще с черными щетинистыми усами. И самый богатый человек из всех, кого знал Стэн. Ему принадлежали: дом, в котором жил Стэн, два соседних дома и бордель, занимавший два этажа в одном из них. Мистер Озден был глубоко религиозен и так предан заветам своей религии, что не допускал алкоголь в свои владения, за исключением борделя, да и то только для посетителей-немусульман.

– Глубочайшие соболезнования по поводу твоей утраты, юный Стэнли, – пробасил он своим удивительно громким голосом, машинально оглядывая комнату в поисках запрещенной бутылки виски. (Он никогда не находил спиртное: отец Стэна был слишком предусмотрителен.) – Ужасная трагедия, но кто может оспаривать пути Господни? Каковы твои планы, позволь узнать?

Стэн уже подавал ему чай, как всегда делал отец.

– Пока еще не знаю, мистер Озден. Вероятно, мне придется найти работу.

– Да, это так, – согласился мистер Озден. Положив в рот миндальное печенье, поданное на блюдце, он разглядывал мальчика. – Может, будешь работать в американском консульстве, как твой отец?

– Может быть. – Однако Стэн знал, что это исключено. Разговор об этом уже был. Американцы не собирались нанимать переводчика моложе двадцати одного года.

– Это было бы замечательно, – провозгласил мистер Озден. – И чем быстрей, тем лучше. Как ты знаешь, платить за квартиру нужно завтра, а еще нужно заплатить за прошлую неделю и за предыдущую. Как ты думаешь, тебе хорошо будут платить в консульстве?

– Все в воле Божьей, – как можно благочестивее ответил Стэн. Старик кивнул, разглядывая мальчика. Под этим взглядом Стэн почему-то почувствовал себя неловко.

– Если хочешь, – сказал наконец старик, показывая в улыбке дорогие зубы, – я поговорю о тебе с братом.

Стэн выпрямился: именно двоюродный брат мистера Оздена содержал его бордель.

– Вы думаете, я смогу работать у него? Но что я буду делать?

– То, за что хорошо платят, – строго ответил мистер Озден. – Ты молод и, мне кажется, здоров. Если повезет, сможешь заработать хорошие деньги.

Что-то зашевелилось в животе и чреслах Стэна. Ощущение не очень приятное. Время от времени он видел, как проститутки, работающие у двоюродного брата мистера Оздена, загорают на плоской крыше, когда посетителей немного. С ними бывают один-два мальчика. Обычно они моложе его, чаще всего это курды или выходцы из горной Анатолии. А иногда из Алжира и Марокко. Похоже, надолго они здесь не задерживаются. Стэн и его друг Тан часто развлекались, выкрикивая им оскорбления с безопасного расстояния. Ни один из этих мальчиков не казался особенно счастливым.

Прежде чем Стэн смог ответить, мистер Озден продолжил: