Путь волшебника

С верхнего этажа морга им открылась площадь, на которой кипела бойня. Празднующие горожане только-только осознали, что творится ужасное — начали падать люди, как бродившие по улицам, так и стоявшие в толпе. Какой-то врач прилагал все усилия, чтобы спасти одну из жертв, но было слишком поздно. Причем слишком поздно во всех смыслах… Глаза умершего внезапно распахнулись. Радостные крики его родных сменились испуганными, когда он схватил доктора за горло и судорожными движениями задушил.

Потом врач поднялся тоже, и очевидцы решили, что здесь не самое безопасное место. Однако со всех сторон напирала толпа, и бежать было некуда.

— Мой бог! — воскликнул полицейский.

— Что? Где? — ответил Кабал, оглядываясь с притворным удивлением.

Полицейский сердито воззрился на него.

— Я должен помочь!

Обеими руками опираясь на высокий подоконник, Кабал созерцал творящийся внизу кошмар с равнодушием биолога, наблюдающего сражение красных муравьев с черными. Полицейский долго ждал ответа, но в итоге сдался и отвернулся от окна.

— Эта помощь, — заговорил Кабал совсем тихо, — о которой вы говорите, полагаю, предназначалась бы живым? — Он сделал паузу, чтобы полностью завладеть вниманием полицейского. — Однако на самом деле вы способны помочь лишь ходячим мертвецам, неминуемо увеличив их число. Идите сюда.

С явной неохотой Коупленд подошел к окну.

Кабал махнул рукой в сторону неистовствующих мертвецов и охваченных паникой живых.

— Констебль, что вы видите?

— Бойню, — хрипло ответил полицейский; во рту у него пересохло, и легче не стало, когда он облизнул губы. — Ужас.

— Да-да, — нетерпеливо сказал Кабал. — Очень выразительные слова, но вряд ли они сойдут за научные термины.

Констебль тяжело задышал.

— Господи, там же дети!

Кабал бросил на него осуждающий взгляд:

— Конечно, там дети. Это же карнавал. Почему бы им… А! — До него вдруг дошло. — Вы имеете в виду, что убивают и детей. Да, конечно, но это не самое интересное.

— Что вы за человек?

— Я тот, кто пробирается в покойницкую с целью вырезать кое-что из черепов и не особенно пугается при появлении неупокоенных мертвецов. «Какая досада!» — но не более того.

Мужчины сердито смотрели друг на друга.

— По-моему, этих намеков вполне достаточно. Не представляю, как вы можете работать в полиции, если не в состоянии сделать простейший вывод.

Вообще-то констебль уже сделал вывод, однако он ему очень не нравился.

— Вы некромант! — с оттенком осуждения выпалил Коупленд.

— Да, это так. — Мнение констебля мало волновало Кабала. — Я отношусь к числу тех немногих, кто делает все это, — он снова выглянул в окно, — более интересным. Я пришел сюда, и мертвый самопроизвольно восстал. Это ненормально.

— Ненормально? — с сарказмом переспросил полицейский.

Ничто не могло сильнее разозлить Кабала, известного своим дурным характером.

— Ненормально! — рявкнул он, поворачиваясь к констеблю. — Да, ненормально, и у меня есть реальный опыт в этой области, в отличие от вас с вашим дурацким ерничеством, которое, как вы наивно полагаете, заменяет знание. Смотрите!

Он схватил констебля за воротник и потащил к окну.

— Вон там! — Кабал указал на покойников, ковыляющих по мостовой. — И там! — Из окна было видно здание муниципалитета примерно в двухстах метрах. — Видите?

Констебль гневно сбросил руку Кабала и посмотрел в окно.

— Монстры… — пробормотал он через минуту. — Ваши монстры везде, они…

Коупленд замолчал.

— Понимаете теперь? — спросил Кабал, пропустив мимо ушей оскорбительное слово «ваши».

— Ведут себя по-разному, — медленно заговорил констебль, переводя взгляд с одной группы на другую. — Некоторые действуют слаженно, некоторые просто стоят…

Снаружи донеслись крики. Констебль побледнел.

— …и ждут, когда кто-нибудь подойдет достаточно близко. Почему они не ведут себя одинаково?

Не отвечая, Кабал зарылся в недра саквояжа. Спустя мгновение он выпрямился с подзорной трубой в руках и поднес ее к глазу.

Констебль понял, что немедленного ответа не будет, и решил высказать собственную догадку.

— Они что, как пчелы? Одни — рабочие… другие — трутни…

— Коллективный разум улья? — не отводя подзорной трубы, переспросил Кабал.

— Да.

— Нет. Хотя бы потому, что трутни обслуживают королеву сексуально, а к шайке мертвецов такая аналогия совершенно неприменима. Более вероятно, что они вовсе не демонстрируют разное поведение — просто по площади слоняется все возрастающая орда. Это не пчелы в человеческом облике, а марионетки. Присмотритесь: ходящие стали более активны, они действуют целенаправленно в радиусе примерно десяти метров — в фокусе внимания хозяина марионеток.

— Хозяина марионеток? Ими кто-то управляет?

— Да, иначе и быть не может… — Кабал вручил констеблю подзорную трубу и указал кивком: — Вон тот жирный мерзавец на крыше муниципалитета.

«Жирный» — пожалуй, было слишком сильно сказано, однако на худобу этот тип пожаловаться не мог. Констебль увидел похожего на медведя мужчину. Тот расхаживал вдоль парапета плоской крыши и разглядывал созданный им хаос в военный бинокль.

— Но какой смысл? Зачем ему все эти смерти? За что он убивает невинных людей?