Путь войны

Иван покрутил головой, словно высматривая свидетельства минувшего бедствия и, конечно, не нашел. Удар пришелся по северной части города, и последствия большей частью уже были ликвидированы. А немногочисленные правительственные учреждения концентрировались на юго-западе, в районе, который москвичи называли «серым» и откровенно не любили за диссонанс с общей архитектурной композицией.

Обычные дома, обычная дорога, много людей вокруг, почти все с коробками и подарочными пакетами — готовятся к празднику. Со временем годовщина «Акта» стала главным праздником Империи. Иван, как большой любитель Нового Года, не видел в этом смысла, зато ему нравилась местная традиция в праздник работать как обычно, а отдыхать на следующий день. Очень разумно, если вдуматься.

По дороге, повинуясь внезапному порыву, он зашел в большой магазин или «мануфактурию», как их еще назвали по старому уставу. Такие были в каждом крупном городе, по нескольку штук, и представляли собой не столько магазин, сколько огромный торговый центр, где можно было купить все, что угодно, от спичек до паромобиля. Но не еду — продукты продавались отдельно от галантереи. Иван направился к секции спортивных товаров, лавируя между покупателями, их было немало. По дороге Терентьев незаметно вглядывался во встречные лица, будто пытаясь прочитать скрытые за ними мысли.

Он купил небольшой складной велотренажер, заказал вместе с доставкой, решив поставить его прямо в кабинете. Пора бороться с начинающимся ожирением и с одышкой, которая внезапно напала с утра. А то можно стать таким как Лимасов, непосредственный начальник Ивана. Совсем недавно глава Особого департамента был спортсменом и кряжистым мужиком плотного сложения, теперь же с трудом проходил в двери. И все за каких-то пять-шесть месяцев.

Оплатил покупку как обычно, наличными, вызвав недоуменные взгляды продавщицы, миленькой девушки с короткими косичками и веснушками, в форменном сине-белом сарафанчике. Иван спрятал улыбку, сделав вид, что не заметил ее удивления, он и сам понимал, что со своим пристрастием к звонкой монете выглядит странно в мире чеков и безналичных расчетов. Но это была одна из немногих привычек, которые попаданец оставил при себе, как память о том, кто он и откуда пришел.

Ставя подпись на адресной квитанции, он подивился, как все вокруг… мирно. Да, мирно и очень обыденно. Пожалуй, именно это не давало ему покоя последние часы, а если вдуматься, то и дни. Подсознательное ощущение какой-то глубинной неправильности происходящего.

В этот мир вторгся Враг, настоящий, вполне материальный. Пришел он из параллельной вселенной, с Марса или прямиком из ада, но солдаты, техника и снаряды были совершенно не сказочными и неиллюзорными. Ублюдки под знаком трикселя разгромили армии и флоты четырех держав, захватили практически всю Европу и понемногу подбирались к границам уже самой Российской Империи. Страна воевала, по настоящему, тяжело и изнурительно, но Иван не видел этого на улицах, не слышал в словах прохожих.

Велотренажер, «Мануфактурия», праздники и выходные…

Ему вспомнилась его собственная Война, сорок первый, пайки, расстрелы мародеров, тотальная мобилизация, «все для фронта, все для победы», всеобъемлющее ощущение страшной беды. Ничего общего с благостью, что царила вокруг сейчас. Фронт, который удалось удержать и стабилизировать немыслимыми усилиями, существовал где-то вдалеке, совершенно никак не влияя на обычную жизнь обывателей. Продовольствие подорожало, значительно, но в целом терпимо, исчезли некоторые особо изысканные деликатесы Атлантики и Северного моря. Часть общественного транспорта власть изъяла для нужд армии, поднялись цены на электричество и отопление, но опять же посильно.

Война приблизилась к самому порогу, но страна как будто не воевала, и это начинало по-настоящему нервировать Терентьева. Все окружающее было неправильно, очень неправильно…

«Завтра надо будет переговорить об этом с Лимасовым», — подумал он, выходя из магазина. — «Не сегодня, сегодня день семьи и праздника. Но завтра — обязательно».

* * *

Вечер определенно удался. Иван пришел даже раньше обещанного, так что Ютта едва успела надеть красивое вечернее платье цвета морской волны с фиолетово-черными оттенками. Муж даже умудрился где-то достать букет цветов — огромные белые хризантемы, красиво перевязанные в японском стиле. Иван втянул носом воздух, напоенный ароматом жаркого и молча опустился на колено, всем видом выражая восхищение и преклонение.