Путь воинов

— Я хочу, чтобы кто-то из вас занялся деталями управления этим земляным шаром. А тем временем, Железный Глаз, удостоверься, что мы здесь в безопасности. Возьми людей и вылови в этом здании всех сириан.

Сюзан, вы с Гансом на мостик. Надо закончить историю с бластером Братства.

Ганс, чумазый после сражения и нелепый с ожоговой мазью на порозовевшей коже, выглядел виновато, когда Рита кивком пригласила его пройти в люк.

— Ладно, — сказала она, — выкладывайте. Начинайте с начала.

Сюзан смочила губы.

— Это я виновата. Помните то совещание, когда я хотела объявить смертельную вражду Ярович? — все дальнейшее вышло из нее само собой, Сюзан слишком устала, чтобы задумываться.

Рита слушала, хмурясь и кусая большой палец. В конце концов, она тихонько присвистнула.

— Без шуток? Святой Паук, мы должны связаться с полковником. Может быть, именно это все решит. Если Ри сможет усовершенствовать «Пулю»… — Рита огляделась вокруг, вдруг встревожившись. — Ребята, это сверхсекретно, поняли? Никто не должен знать. Никто!

Сюзан кивнула.

Рита взяла видавший виды компьютерный блок и повернулась к системе. Надев на голову устройство связи, она соединилась с «Пулей».

— Полковник? Сарса говорит. Обеспечьте эту линию как можно лучше. Моя любимая протеже обладает кое-какой информацией, которую я посылаю.

Рита знаком показала, что Сюзан должна подключиться.

— Связь неустойчивая, детка, но я думаю, нам удастся пробиться.

Сюзан вызвала свои файлы при помощи слова-шифра.

— Передаем, полковник, — повторила Рита. После того, как информация Сюзан кончилась, она добавила: — Получили?

Рита подняла голову и подмигнула.

— Вот и все, детка. Иди ко мне в каюту, отдохни немного. На тебе лица нет.

Ганс сошел вслед за ней с мостика, тоже уставший и вымотанный. Сюзан взглянула на него, сладко зевая.

— Где Пятница?

— В патруле с Железным Глазом. Этот маниакальный пилот врезался в большой склад, забитый экзотическими продуктами. Похоже, мне здесь понравится.

— О Паук, как я устала, — чтобы кивнуть головой, ей пришлось приложить все свои усилия.

— Пошли, у меня для тебя есть специальная койка, — он провел ее по коридору до маленькой каюты Риты. — Можешь ею распоряжаться двадцать часов, — Ганс открыл люк.

— Но где будет Рита…

— На мостике. Ей есть чем заняться. Пошли, — он втащил ее в дверной проем.

Сюзан застонала, прислонившись к стене. Ганс начал расстегивать ее боевой костюм, бросая его исполосованные, испачканные, забрызганные кровью части на пол. Его локти в тесноте ударялись о стены.

Сюзан взглянула на хронометр.

— Я не ложилась почти два дня.

— Я успел отоспаться.

— Должно быть, я выгляжу ужасно.

— Ты красива как никогда, — прошептал Ганс, стягивая щиток со спины Сюзан.

— Я воняю, — сказала она со смешком, — лошади, по сравнению со мной, не пахнут вообще. Мне нужно в душ.

Ганс даже не покраснел, когда она разделась перед ним и вошла в маленькую кабинку. Почувствовав себя, наконец, хоть чуть-чуть живой, она обсушилась и вышла. Устало упав на койку, она установила регуляторы.

Ганс устроился в единственном маленьком кресле. Она посмотрела на него с интересом, соображая с трудом.

— Почему ты это сделал?

— Что?

— С Пятницей. Со мной. Ты же знал, что тебя должны были там убить десять раз.

— Паук был со мной, — Ганс скривил губы. — Вероятно, ему нравятся дураки, — он посерьезнел. — Кроме того, они бы смели их всех. Ты же видела атаку с флангов. Для Пятницы это была бы верная смерть. Я не мог не думать о том… что это причинило бы тебе ужасные страдания, — он опустил взгляд, уставившись на руки, потирая их, как будто вспоминая ощущение потной кожи Пятницы.

— Знаешь, я люблю тебя, — прошептала она. — Тебя и Пятницу. Я не знаю, как можно жить без кого-либо из вас.

Он не шевелился, смотря все в ту же бесконечно далекую точку за переборкой. Наконец, он хрипло прошептал:

— Засыпай, Сюзан. Ты устала. Это путает твои мысли.

Она покачала головой, видя, как он борется со своими собственными представлениями о благородстве. В ее памяти всплыло выражение его глаз, когда он спасал ее и Пятницу. Она видела силу, характер, непоколебимость.

Забыв о своих болячках, она встала и подняла его на ноги. Он дрожал, пока она расстегивала его боевой костюм неожиданно ловкими, несмотря на усталость, пальцами.

— Сюзан? — спросил он, когда она стянула с него нижнее белье. — Ты… уверена? Я имею в виду… насчет Пятницы…

— Я не могу спать, Ганс. Я слишком заведена. Кроме того, ты мне сейчас нужен. Я давно хочу тебя. Я просто этого по-настоящему не осознавала. Ты самый…

— Но что это значит? — спросил он, отзываясь на прикосновение пальцев к его груди.

— Это значит, что сегодня я тебя чуть не потеряла. Мы все еще можем потерять друг друга, понимаешь. Нельзя, чтобы кто-то из нас умер, а мы бы не… не разделили этого. Наши жизни в таком случае стоили бы меньше, — она потянула его на койку вслед за собой.

— Я никогда раньше не был с женщиной, — тихо сказал он. — Я… у меня может ничего не получиться.

— У нас есть двадцать часов на то, чтобы это выяснить, — прошептала она, слегка покусывая его ухо.