Путь во тьме

– Хорошо, только не забудь, что должен сказать.

– Конечно, нет.

В палату вошла медсестра, держа на подносе тарелку с бульоном.

– Вам надо поесть.

– Я сам. – Питер забрал у нее поднос.

– Ты будешь меня кормить?

– Да, с ложечки, как маленькую. – Слегка подув на ложку, он поднес ее к губам. – Давай, тебе надо есть, иначе ты не выздоровеешь.

Каролина, морщась, открывала рот. Ей не хотелось есть.

– Тебе не холодно?

– Немного.

– Доешь, потом я принесу еще одеяло.

– Хорошо.

– Не болтай, ешь.

– А как мама? – Вспомнила о ней Каролина. – Я совсем о ней забыла, как она?

– Тише, тише. Она – хорошо. Она заходила к тебе, пока ты спала.

Каролина успокоилась и продолжила есть из рук Питера.

***

Даяна, мать Роберта, в слезах вошла в палату к Аманде. Аманда вскочила с постели и, подойдя, обняла ее.

– Все будет хорошо.

Даяна не могла произнести ни слова, она лишь плакала.

– Идем, присядем.

Усадив ее на свою постель, она убрала волосы с ее лица.

– Перестань.

– Я не могу, я видела его. Я не могу.

– Тише, тише.

Даяна пыталась взять себя в руки, но у нее это получалось с трудом.

– А как Каролина?

– Когда я к ней ходила, она спала, но я думаю, тебе не стоит к ней ходить в таком виде. Рядом с ней ее близкий друг. Пусть она ничего пока не знает.

Даяна не могла удержать слезы.

– Аманда, ты же понимаешь, что это все?

– Зачем ты так говоришь? – Обнимая ее, успокаивала она.

– Доктор, его доктор…, – заикалась от слез, пыталась объяснить, размахивая руками и мокрым от слез платком. – Он сказал, все как есть, понимаешь. Нет надежд на выздоровление, а если это и произойдет, то для него это будет не жизнь.

Даяна была не намного старше Аманды. Роберт был ее единственным сыном, в котором она не чаяла души. Но жили они в разных городах и редко виделись. Роберт не любил, когда его опекают, и уже после окончания школы ушел из дома.

– Ты понимаешь, что я его больше никогда не смогу обнять при встрече.

– Зачем ты так, еще не все потеряно, не слушай ты этих докторов. Они сами не знают, что говорят.

Аманда потянулась к своей косметичке, что принес ей Питер, и достала из нее успокоительное. Прокапав десяток капель в бокал, она размешала его в воде и поднесла Даяне.

– Что это?

– Выпей, тебе станет легче.

Даяна, не вдаваясь в подробности, поднесла стакан к губам и выпила содержимое до дна.

– Они говорят, что пока с ним рядом нельзя находиться. Только когда переведут в палату. Я хочу быть с сыном. И Каролины нет рядом. Как же плохо. А он так хотел детей. Он так мечтал, что они заведут с Каролиной пару ребятишек.

– И заведут, будь уверена.

– О чем ты, ты думаешь, я не понимаю, что ей он будет не нужен такой.

– Не говори так, почему ты так думаешь о ней.

– Зачем он ей такой, она молодая, красивая, а он обуза.

Аманда смотрела на нее возмущенным взглядом.

– По-моему, нам не надо думать о таких вещах. Лично я надеюсь на лучшее. И тебе советую.

– Как жить матери, которая переживет своего ребенка?

– Успокойся, он жив и будет жить.

Они сидели вдвоем и разговаривали.

***

Каролина лежала молча и смотрела в окно. Жар потихоньку спадал, но боль в теле все же давала о себе знать. Ей не хотелось двигаться и разговаривать.

Рядом на кресле тихо посапывал Питер, который не заметил, как уснул, посматривая на Каролину.

Каролина молчала, дав возможность ему поспать, понимая, что он уже сутки бегает рядом с ней. Она смотрела на небо, которое постепенно покрывалось вечерней темной струйкой. Ее взгляд будто был направлен в пустоту. В душе почему-то было пусто, то ли от успокоительных, которые ей дают вторые сутки, то ли просто все действительно так спокойно.

– Роберт, как же мне хочется к тебе. Хочу обнять тебя. Как же я тебя люблю! – Она вспоминала его черты лица, улыбку, его голос слышался ей в ушах. – Теперь все будет по-другому. Теперь мы всегда будем вместе.

Она хотела сказать ему: «Прости! Прости за все, что я сделала тебе плохого… Прости за гнев и злобу…Прости за мой строптивый характер… Я все поменяю, вот увидишь, у нас все будет хорошо. И никто не посмеет нам мешать».

– Тебя нет рядом, и мне тяжело, ты вроде и недалеко, но такое чувство, что и в то же время как будто где-то очень-очень далеко. Почему же так?

Она смотрела на свои руки, которые были в мелких ссадинах, а к левой руке подключен катетер с раствором. Она приподняла одеяло, чтобы посмотреть на ногу, но там была повязка, а нога зудела еще больше то ли от жара, то ли там было что-то не так.

Она терпеливо лежала и бубнила себе под нос.

– Скоро все это кончится, и мы над этим посмеемся.

Она повернула голову в сторону Питера и стала его рассматривать.

– Хорошо, что у меня есть ты, мой друг. Ты действительно не оставишь. Как же мне хочется, чтобы и ты нашел свою любовь. Чтоб вы любили друг друга. Ты же достоин этого. Такой добрый, хороший.

Ведя беседу сама с собой, она стала утомляться, и ее глаза постепенно закрылись.

Проснувшись посреди ночи, Каролина почувствовала какое-то беспокойство. Ее сердце стало биться сильнее, она боролась с этим какое-то время, пытаясь вновь заснуть, но все было напрасно. Она начала думать о Роберте.

– С ним что-то не так, я чувствую.