Путь во тьме

– Да, но ты, вроде как говорила, что не хочешь меня видеть и слышать ближайшие двенадцать часов?

– Да, не хотела, и вот вдруг внезапно захотела.

– Что-то случилось?

– Я не знаю, просто Роберта нет. Это на него совсем не похоже. Вот мне и тоскливо…

– Отчего тоскливо?

– Не знаю.

– Может, и оттого, что его нет? А где он?

– Вот именно, что я не знаю, где он. Он выпил, на столе стоит бутылка виски, разбросаны вещи, и его телефон тоже дома.

– А машина?

– Не знаю, я не смотрела.

– Ну, так посмотри, вдруг он выпивший сел за руль.

– Ну, давай, подливай масла в огонь!

– Все, молчу.

– Просто я не пойму, почему он так поступил, почему ничего не сказал мне и почему вообще все так?!

– Ну, наверно, у него на это свои причины, ты не думай о плохом. Кстати, глянь, как, бумаги твои целы?

– А куда они должны деться?

– Ну, я не знаю, а вдруг?!

Каролина вскочила с дивана и направилась в спальню к своему комоду, где прятала от Роберта бумаги.

– Да, все на месте, и даже все так, как я оставила.

– Значит, дело не в этом. Ну, он же не мог видеть ту папку, что я передал тебе сегодня?

– Нет, она была со мной, и мы с ним не виделись.

Каролина легла на кровать и продолжала общаться с Питером.

– Ну, а в чем тогда?

– Ты меня спрашиваешь? У твоего Роберта семь пятниц на неделе, и я что, должен предугадать его действия?

– Ну и что ты завелся?

– Ничего, и вообще я спал уже, потому что кто-то угрожал мне ранним подъемом.

– Ты из-за этого, что ли, дуешься?

– Нет.

– Ну как нет?

– Все, все, тихо, я спокоен.

– Ты смешной.

– Ну, как всегда.

– Почему так рано спать?

– А что мне делать? Да и время совсем уже за полночь как-никак.

– Поговоришь со мной?

– Ну, куда я от тебя денусь?

Каролина, довольная, легла поудобнее и накрылась одеялом.

– Ну и чем ты сейчас занят?

– Лег в постель в надежде поспать.

– Ну, я тоже в постели.

– Романтичная беседа…

– И не говори, знай, я тебе не дам покоя, пока Роберт не придет.

– А если он не придет?

– То мы пойдем его искать.

– Ну да, сейчас, вот еще…

– Нет, конечно, ты что, буду я его еще искать…

– А он готовится к собранию?

– Откуда мне знать, я не роюсь в его вещах.

– Ну да, ну да…

– Зачем мне это?

– А другая бы обследовала телефон.

– Какой?

– Ты же сама сказала, что он его забыл или не взял.

– Ну да.

– Вот, я и говорю, что многие так делают, а ты вообще об этом, я смотрю, даже и не подумала.

– А зачем? Ты думаешь, нам мало тем, чтоб поругаться?

– Ну, это не мое дело.

– Нет, мне этого не надо. И вообще, хватит обо мне, давай мы тебе кости перемоем.

– О, с чего это?

– А вот хочется мне сейчас поговорить о тебе. Где твоя девушка, с которой ты начинал встречаться?

– О, вспомнила, ее уже нет.

– Почему?

– Она безвкусная и скучная.

– Ну да, не то, что я…

– Вот именно, в тебе все гармонично.

– С чего ты взял?

– В тебе есть и инь, и янь.

– Интересно…

– Ты красива, умна, весела и, в общем, в тебе много хороших качеств. Я даже не знаю, какие можно назвать в тебе недостатки. Ты серьезная, только со мной ты становишься ребенком, да и я не лучше, хочется, чтобы было все серьезно, а получается только так.

Каролина втиснулась в его разговор:

– Серьезно, что серьезно?

Питер немного растерялся и на мгновение замолк.

– Питер…

– Как что, общение, – нелепо сказал он в свое оправдание.

– Общение, а зачем нам серьезное общение? Мы же друзья, верн? Нам должно быть легко и весело вместе, так ведь?

– Ну да.

– Ну, так к чему серьезность?

– Уф, ты такая… Вот твой недостаток, я нашел его, и он был всегда: ты придирчива к словам.

– Это плохо?

– Это не всегда хорошо, как например, сейчас.

Каролина затихла, и Питер перестал говорить. Минутная тишина была нелепой, и Каролина сменила тему разговора.

– Что ты оденешь завтра? – спросила она, надеясь, что это прокатит и Питер забудет не очень удобную для нее тему, и продолжила разговор ни о чём.

Роберт уже совсем забыл, что он не любит футбол и что дома его может кто-то ждать, в чем он сомневался. Уже сменив столик на более людный, Роберт и Брет легко влились в новую компанию, в которой продолжали общаться, попивая пенное пиво и исполняя национальный гимн.

Он уже был совсем пьян и вряд ли дошел бы домой один. Но его это совсем сейчас не волновало. Ему впервые за эти годы было легко и непринужденно, он чувствовал себя свободным и легким. Он смеялся и общался с совершенно незнакомыми людьми, обнимая их от радости. Брет не отставал от него. Оба были совсем не в состоянии что-либо трезво оценивать.

– Роберт, – окликнул его Брет, оторвав от беседы с каким-то бородатым седовласым грозным, на первый взгляд, мужиком.

– Что?

– Пойдем, выйдем на воздух.

Роберт встал и направился в сторону выхода.

Стоя на улице, он посмотрел на звездное небо и большую луну.

– Чудесная ночь…

– Это точно.

– Тебе плохо, что ли?

– Нет, просто от сигаретного дыма дышать там совсем нечем.

– Ну да.