Путь власти

Но вот лес вдруг словно расступился, и наш путешественник выбрался на дорогу. Вдали показалась телега, на которой сидел потрепанного вида мужичок в домотканой одежде. Наш путешественник, обрадованный, заковылял ему навстречу.

– Наконец-то! Сейчас он должен помочь мне добраться хоть до какого-то жилья, а там уж я устроюсь. Судя по всему, технологии в этом мире находятся в зачаточном состоянии, и я многому смогу их научить. В деревне меня признают своим господином…

– А?

– Чего? Я тут дословно цитирую одну из его мечт.

– Неплохо так… в каждом слуге спит господин…

– Эй, ты не забываешь, в какой я школе учусь?

– Слуга – это не род деятельности, а состояние души. Какое положение ты при этом занимаешь, уже совершенно не важно. Такие мечты слишком хорошо мне знакомы – вокруг меня много таких крутится. Впрочем, не важно.

– …можно даже прикинуть, с чего начать.

Наконец прихромав к подъезжающей телеге, наш путешественник замахал рукой.

– Эй, помогите, пожалуйста…

Мужичок бросил последнюю горсть мусора на холмик и воровато огляделся. Старательно стер с топора кровь и осмотрел добычу. Не абы что, но какие-то копейки получить можно. Да и с этим странным человеком он, считай, по-доброму поступил – тот ничего и не почувствовал. Все равно ведь долго бы не протянул убогий. Лопочет что-то непонятное, весь оборванный. Явный бродяга. Попадись он патрулю стражников, те бы так просто его не держали, прежде чем повесить согласно указу добрейшего короля Якова Первого. И правильно, этих бродяг развелось после начавшегося процесса огораживания… совсем честным людям уже житья от них не стало…

Ленайра еще раза два вхолостую крутанула колесико мыши, прежде чем убедилась, что дошла до конца текста.

– Я еще не закончил, – пояснил Лешка. – Еще парочка предложений, и можно будет ему отправить.

– Сурово ты, однако.

– И в чем я не прав? Именно так с ним и поступили бы, попадись он кому, например, в Англии времен огораживания. Даже и слушать бы его не стали. Да и сказать все равно ничего бы не смог.

Девушка потерла переносицу.

– Не скажу, что ты совсем не прав, но все-таки у тебя получилось слишком уж…

– Жизненно. Признай это.

– Ну… Понимаешь, Леш, как думаешь, зачем люди читают такое?

– Э? Как-то даже не задумывался над этим. Ну просто развлечься.

– Вот. Я и сама иногда почитываю нечто подобное, чтобы повеселиться или отвлечься от проблем. Но понимаешь, в чем дело… ключевой тут момент – отвлечься и повеселиться. А вот после твоего рассказа мне что-то веселиться как-то не хочется. Ну и зачем мне тогда твоя эта жизненность? Или ты полагаешь, что я не знаю настоящую жизнь?

– Гм… про тебя сказать такое как-то даже язык не повернется.

– Или ты думаешь, другие люди глупее тебя и не понимают, что такое везение бывает крайне редко? Что в жизни все не так? Но все дело в том, что эту правду жизни они видят в реальности вокруг себя и хотя бы в книгах хотят немного отвлечься от этого. Хотят прочитать про мир, где герои честны и благородны, где короли реально заботятся о благе подданных, а не прожигают казну на балах, где есть могущественные маги-наставники, совершенно бесплатно отдающие путешественнику волшебные артефакты.

– Да понимаю я все это!

– Тогда зачем ты вообще затеял этот спор? Показать своему другу, какой он дурак, ничего не понимающий в жизни? И какой ты умный на его фоне?

Лешка помрачнел и задумался. Глянул на экран. Потом протянул руку и щелкнул мышью на крестике, а на вопрос о сохранении текста решительно нажал «нет».

– Вот умеешь ты все так вывернуть… – буркнул он.

– Я просто спросила. Тебе не обязательно было меня слушать. Тем более этого твоего приятеля я совершенно не знаю. Может, его как раз и стоило ткнуть в реальность.