Путь ведьмы (СИ)

Баш долго молчал. У него на лице отчетливо проглядывалась внутренняя борьба. Информация, вроде, и не секретная, но рассказывать не хотелось. Но и я бы не отстала.

— Об этом знал только король и несколько приближенных людей.

— И она магией не пользовалась? — от интереса я подалась вперед.

— Пользовалась, — признал Баш. — Она хорошо все следы скрывала. И не спрашивай как, я в ваших делах не разбираюсь!

— А как ты так рано так к королю приблизился? — в лоб спросила я, наконец-то усевшись. Чем сильнее раздражался Баш, тем веселее становилось мне.

— А как ты так рано до работы при дворе добралась? — в тон вторил он.

Я рассмеялась. Искренне, впервые за день.

— У нас не любят работу при дворах, она за грязную считается, — объяснила я.

— Это — грязная работа? А свои ритуалы по ночам в лесах вы устраивать любите? — непонятно, в шутку или серьезно спросил Баш.

— Мы не устраиваем ритуалов. Ну, морок это исключение. В большинстве случаев ты просто концентрируешь силу, направляешь ее в правильном плетении и…

Башу сначала было заметно некомфортно, что кто-то мог швырнуть в него шар огня за миг, не устраивая никаких страшных плясок. Он-то и дело пытался остановить мою лекцию о принципах магии или просто недовольно морщился. А потом проникся интересом и просто слушал. Мы как-то незаметно пришли к его рассказам о своей работе. Я и представить не могла, что кто-то из стражи мог попасть в такое количество приключений. Хотя приключениями сам Баш такие оказии вряд ли бы назвал. Свою должность он ни разу не озвучил. Мог он быть в таком молодом возрасте каким-то приближенным королевским советником? Шпионом? Ночью, слушая рассказы, я пыталась составить оборванные кусочки информации в цельную картину.

Проснувшись утром, я уже ничего не пыталась. Половина ночного разговора стерлась из памяти. Я оторвала щеку от твердой диванной подушки. На коже красовался красный отпечаток складок ткани, из зеркала хлопало глазами вытянутое лицо королевы. На свежую голову вся эта затея казалась кощунством. Пользоваться внешностью мертвого человека, играть его роль… Магов учили не заморачиваться с такими моральными вопросами — работа есть работа. Но осадочек остался.

В дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в комнату вломился Баш. Он выглядел раздражающе бодро. Правда, он сразу же завоевал мое расположение обратно, когда протянул связку высушенных розовых лепестков и бутылек с маслом. Мысль о возвращении домой несказанно радовала.

Глава 2. Буйные мертвые

Тара угрюмо смотрела вдаль. Подруга понадобилась мне срочно для обсуждения дел сердечных. Точнее, того, что могло ими стать. У Тары по крайне мере был богатый опыт отшивания неудавшихся ухажеров — лучше, чем ничего. А меня так и подбивало обсудить хоть с кем-то то, что происходило у короля.

— Чего такая угрюмая?

От вопроса она дернулась, будто кинжал к глотке приставили.

— Если расскажу, поможешь?

Этот отчаянный взгляд мне не понравился. Таким смотрят люди, хватаясь за последнюю надежду. А за таковую они имеют привычку цепляться крепко и, если что, тонуть вместе с ней. Но поскольку друзья на дороге не валяются — особенно в моем случае, с людьми сдружиться мне удавалось редко, — пришлось кивнуть.

— Я пыталась научиться одной полезной штуке, но что-то не то намешала. Растения перемешались, мертвяк выскочил, заревел и убежал, — протараторила она.

— Скорее, уполз, — я поправила скорее механично.

Растения на кладбищах рассаживали в таких комбинациях, чтобы даже самые бойкие трупы не изъявляли желания поднимать свои гниющие телеса обратно к живым. Там и успокаивающие травки водились, и ядовитые, и жгущие — каждая даже по отдельности предвещала мертвым то еще веселье. А вместе они приобретали дополнительные магические свойства.

— А от меня что ты хочешь? Растения от меня дохнут, мертвяк твой тоже разве что в ужасе ускакать может. Но с этим ты и сама неплохо справилась.

Ввязываться в это дело мне не хотелось, но тут я душой не кривила. Аура у меня такая, пугающая для некоторых. А всякие цветочки и правда от моей магии дохли — и не пойми, почему это. Тара постояла, подумала, скрутив губки, как всегда, и выдала:

— А ты этого, дружка своего позови, он с такими ладит. Рия, пожалуйста! Иначе наша горгулья меня на ужин сожрет.

Горгульей называли одну из преподавательниц высшего состава Высшей школы. Женщина она была не самая строгая, но очень не любила, когда кто к мертвым лез. А если уж если напортачил в процессе — бедняге не позавидуешь.

Мой дружок развалился у себя в комнате. Почему-то на кровати соседа и натянув покрывало по голову. Но веяния его энергии я могла почувствовать издалека.