Путь в Вальхаллу

– Мам, ну, зачем тебе это? – Даша вздохнула, – все я сдам, не волнуйся. Не было у меня одного реферата; теперь есть. Все, я пошла заниматься. Ужинать позовешь.

Даша исчезла в комнате и закрыла дверь, а Галина Васильевна отправилась на кухню; первым делом, включила маленький телевизор, присутствовавший на всех трапезах, в качестве третьего члена семьи. …Хорошо хоть, есть не просит, – Галина Васильевна улыбнулась.

В телевизоре два мужика, переодетых женщинами, кривлялись, раскачиваясь на высоких каблуках и совсем не смешно шутили. Галина Васильевна не понимала, почему при этом зал постоянно взрывался хохотом и аплодисментами …Похоже, такова тенденция, – подумала она, – женщины уже, и в политике, и в искусстве, и в бизнесе, а мужики пьют водку или пытаются быть похожими на женщин. Выходит, возвращается матриархат?.. От такого предположения она не преисполнилась гордостью, потому что не имела отношения к возвышению женщин …Если, вот, Дашка добьется чего-то… Хотя вряд ли – что есть, не исправишь ни воспитанием, ни образованием…

Происхождение Даши давно являлось запретной темой, защищенной от проникновения глухой стеной прошлых разочарований. Правда, в стене имелась крошечная калитка, через которую могли прошмыгнуть дотошные кадровики, вечно требовавшие, то заполнить анкету, то написать автобиографию, и тогда калитка открывалась, возвращая ощущение восторга и благоговейного страха перед, как казалось тогда, бесконечно длинной жизнью. Это был мир молодости и глупости… вернее, нет – это был мир мечты, который утратил притягательный блеск обернувшись реальностью, и не стоило вторгаться туда по пустякам, чтоб ночью не рыдать в подушку.

Побродив вокруг «запретной стены», мысли вернулись к дрожавшему на сковородке зыбкому желтому болоту, усеянному кочками обжаренного хлеба.

– Даш! Готово! – крикнула Галина Васильевна. Плеснула в чайник воды и нажала кнопку.

– Терпеть не могу этих уродов, – войдя, Даша первым делом выключила телевизор.

– А кто тебе нравится?

– Ой, мам, ты все равно не поймешь, – она села и придвинула тарелку, – соус дай.

– Пожалуйста, – Галина Васильевна протянула бутылочку с кетчупом, – слушай, завтра-то Новый год. Что-то ты молчишь – какие у тебя планы?

– Я не молчу. Во-первых… – Даша замерла, не донеся до рта гренку, и мечтательно подняла глаза к потолку, – в одиннадцать сдам зачет этому долбанному Колобку. Потом сразу к Вике – мы у нее собираться будем. Приготовим все на вечер…

– И что собираешься готовить конкретно ты? – Галина Васильевна засмеялась.

– Ну, мам! – сначала Даша хотела возмутиться, но, видимо, решив, что мать права, тоже улыбнулась, – картошку буду чистить. Это-то я умею, согласна?

– Согласна, – Галина Васильевна вздохнула.

Когда Даше было лет тринадцать, она пыталась посвятить дочь в таинства кулинарии, но попытка бесславно провалилась. Это ж давно, когда жизнь еще бурлила за «запретной стеной», умение готовить являлось несомненным достоинством девушки, а теперь разрываешь пакет и достаешь… да что хочешь, то и достаешь!..

– Потом приду домой, посплю, – продолжала Даша, наконец отправляя гренку в рот, – а вечером отрываться будем. Ночью погулять сходим, к тебе забегу. Если получится.

– Странный какой-то Новый год, без снега…

– Уж какой есть, – доев, Даша налила себе чай, – мам, а ты веришь в бога?

– В какого бога? – Галина Васильевна удивленно вскинула брови.

– Не знаю. В какого-нибудь. Или в инопланетян, например.

– Даш, что за глупости? Бог… он, может, и есть, а инопланетяне – это ж вообще…

– Понятно. Значит, не веришь, – Даша вздохнула, – я сегодня обращалась со странным мужиком. Может, он и сумасшедший…

– Ты не вздумай вступить в какую-нибудь секту, – строго перебила Галина Васильевна.

– Мам, я ж не дура, – Даша посмотрела на нее укоризненно, – да и не звал он никуда – он просто рассказывал про гномов. Они приходили к нему по ночам и подсказывали, что надо делать, и все у него всегда получалось. Классно, да?

– Классно, – Галина Васильевна улыбнулась, – глупенькая ты у меня еще.

– Уж какую воспитала, – Даша поставила пустую чашку, – спасибо, мамуль. Пошла учить дальше.

Оставшаяся после ее ухода тишина не угнетала, потому что день секретарши и так проходит в постоянном общении, но все равно что-то было не так – чего-то не хватало.