Путь в Обитель Бога

Одевание нам далось с большим трудом, особенно обувание, но мы справились и с этим. Одежда пришлась в пору, а вот ботинки оказались велики настолько, что пришлось засунуть им в носы пучки травы. После мытья стало отчётливо видно, что Коу действительно пепельная блондинка. Когда она перестала пытаться стащить с себя рубашку и брюки, я взялся за стрижку — зашёл сзади, собрал её подсохшие волосы в пучок и обрезал своим ножом ей по плечи. Оставалось приучить её снимать штаны прежде чем облегчиться, но Имхотеп сказал, что берёт это на себя, и что привязывать Коу больше не нужно — никуда она не убежит.

Бобел с Генкой по очереди жгли костёр всю ночь, коптя мясо, а Тотигай с Орексом так же поочерёдно стояли в карауле. Я, едва стемнело, снова улёгся с Книгой под головой, однако пользы от неё было не больше, чем от кирпича, сколько я ни думал на самые разные темы. Почему-то больше всего думалось о разгребателе, ну я и не стал себя принуждать, пустив мысли бродить где им хочется. В моём воображении плыли пейзажи мехрана, пики Дангайского хребта, окрестности Ниора… Когда наступила ночь, Коу забеспокоилась, опять заскулила — ей требовалось убежище, и она не хотела понять, что находится в безопасности. Наконец она подползла на четвереньках ко мне, пристроилась сбоку, спрятала лицо мне подмышку и постаралась прижаться как можно тесней. Я вытряхнул Книгу из своего одеяла и укрыл её сверху. Девушка тихо всхлипнула, забормотала, повторяя своё новое имя, и тут же уснула. Имхотеп подошёл и устроился на ночлег рядом, так что Коу оказалась между нами.

— Ты ей понравился, Элф, — сказал он. — Она доверяет тебе.

— Какое счастье! — пробурчал я, тоже засыпая. — Всю жизнь мечтал…

Ночь прошла спокойно. Проснулся я затемно, с затёкшей шеей и стойким убеждением, что нам по-прежнему стоит держать путь на юго-восток. Если мне сию мысль внушила Книга, то это было слишком неопределённым указанием и недостаточной наградой за больной затылок, покоившийся на ней много часов подряд.

Имхотеп разбудил Коу, и они медленно побрели через заросли в сторону тропы под охраной Тотигая. Имхотепу предстояло доказать девушке преимущество прямохождения, на что должно было потребоваться немало времени. Выждав, мы упаковали вещи и пошли следом, стараясь особо не спешить, но всё равно догнали их на полдороге. Коу немедленно оттолкнула Имхотепа, уцепилась за меня и, умоляюще заглядывая мне в глаза, попыталась встать на четвереньки. Однако обрести союзника в моём лице ей не удалось: ухватив её за шиворот, я придал ей вертикальное положение и вновь перепоручил Имхотепу.

Когда мы вышли из Бродяжьего леса в мехран, девушка совсем обессилела, и Орекс, подозвав своего коня, который тут же прибежал на свист, усадил её в седло. Коу обеими руками вцепилась в луку, сгорбившись и закрыв глаза, но вскоре пообвыклась, и даже не хотела слезать, когда Имхотеп решил, что настал час очередного урока ходьбы. Так мы и двигались: Орекс то садился на коня, то вёл его в поводу, остальные растянулись сзади. Тотигай бежал далеко впереди, время от времени пропадая среди скал. К вечеру наш отряд встал на стоянку в предгорьях, в начале подъёма к перевалу Ступень, который ещё называли Порогом Херекуша. Ночью мне приснился разгребатель. Он был где-то рядом — я проснулся, предупредил стоявшего на часах Бобела и ушёл в мехран. Разгребатель действительно был здесь, не более чем в тысяче шагов от лагеря. Я думал, он приполз попрощаться, но, кажется, он совсем не хотел уходить.

— Неужели чувствуешь, что ещё понадобишься мне? — сказал я. — Если так, то наши дела плохи.

Разгребатель шумно вздохнул, выбросив из под себя облако пыли.

— Ты волен ползать где хочешь, — сказал я. — Но если будешь неподалёку, так я только обрадуюсь.

Он вспучился, ещё раз вздохнул и уполз в темноту, в сторону лавовых полей, а я вернулся в лагерь.

Утром мы двинулись к перевалу, и в полдень поднялись к его высшей точке, с которой восточная окраина окрестностей Ниора оказалась видна не хуже, чем на изображениях, передаваемых мне разгребателем. Предстоял спуск — менее утомительный, чем подъём, но мы всё же остановились, чтобы перевести дух.

— Элф, да ты только посмотри! — сказал вдруг Тотигай и восторженно поддал мне носом под колено.

Я посмотрел.

Ниор спокойно дремал в окружении своих вассалов — разбросанных там и сям вулканических конусов.

Далеко на северо-западе над мехраном стлался шлейф пыли, похожий с большого расстояния на дым от брошенной самокрутки. Там отряд яйцеголовых шёл по нашим следам. Или они уже учуяли Книгу и скакали напрямую.

А гораздо ближе, на обширном пустом пространстве лавовых полей, сплошь засыпанных вулканическим шлаком, красовалась фигура грифа с размахом крыльев в несколько тысяч шагов. Кто-то просто раздвинул слой шлака в стороны, оголив лавовое основание, и нарисовал символ всех трофейщиков одной непрерывной линией.

— Разгребатель! — сказал Тотигай, довольно скалясь в ухмылке.

Все посмотрели на меня.

— Нашли невидаль, — недовольно пробормотал я, отходя в сторону. — Некоторые поводыри и не такое делают.