Путь в ничто

Я тяжело плюхнулся в кресло. Отец Салливан не выдержал и обратился к Бренту:

— Насколько я понимаю, вы исходите из того, что вполне возможно изменить судьбу, предначертанную нам Господом?

— От нее не убежишь, если будешь всецело руководствоваться принципом, что навязываемые события приближаются к нам со скоростью времени. Но этого не произойдет, если, полагаясь на свободу выбора, мы сами пойдем им навстречу, да еще и сознательно их создавая.

— В таком случае, — вмешался Ришар-Бессьер, — Сидней может изменить свои планы, порождая другого рода события, которые позволят ему избежать смерти. К примеру, почему бы ему не оставаться все это время у меня в Париже вместо того, чтобы мчаться обратно к себе, в Нью-Йорк?

— Верно, — спокойно произнес Деламар. — Но, говоря вам о свободе выбора, мой друг Брент затронул пока совсем неясную для нас тему. Мы совершенно не знаем, какой процент в том, что мы называем этой свободой, составляет наша личная воля. Не исключено, что на какое-то время судьба на самом деле изменится, но сама опасность тем не менее останется.

— Неужели вы хотите сказать, — воскликнула Маргарет, — что даже если он останется здесь, в Париже, то убийца все равно отыщет его? Но ведь это просто ужасно!

— Вот этого-то мы и боимся, — вмешалась Глория. — Сам факт изменения события не дает нам уверенности в том, что убийство все же не состоится.

Тут я потребовал, чтобы все замолчали.

— Послушайте, друзья. Все это, конечно, очень даже мило с вашей стороны, но позвольте и мне огрызнуться в этой ситуации. Я вот что сделаю: немедленно возбужу уголовное дело.

Арчи ухмыльнулся.

— Интересно, против кого же? Не забывайте, что пока нет ни жертвы, ни убийцы.

— Согласен. Но во вторник утром они оба, как миленькие, появятся. И если вы думаете, что я буду спокойно сидеть сложа руки, ожидая, когда меня кокнут…

— Пути Господни неисповедимы, сын мой, — прервал меня отец Салливан.

— Ну, знаете ли… Раз уж вы здесь, то почему бы вам сразу не прочитать отходную? И покончим на этом.

— Сидней, — Арчи мягко положил мне руку на плечо. — Не горячитесь, возьмите себя в руки. Дайте-ка лучше мне закончить. Мы вернулись на место старта с единственной целью — спасти вашу жизнь. Именно поэтому мы и разыскиваем вас вот уже три дня. А сейчас профессор Деламар изложит вам свои соображения насчет того, как это сделать.

Деламар, сверля меня взглядом, начал:

— Господин Сидней Гордон, вы, несомненно, знаете, какого мнения я придерживаюсь о журналистах вообще. Но должен честно признать, что вы единственный из вашей братии, кто не писал благоглупостей на мой счет. Напротив, я весьма оценил вашу последнюю статью обо мне. Она-то и побудила меня принять участие в вашей судьбе. Пока что я вижу только один способ устранить вас от участия в событиях, где вы будете выступать как жертва: пригласить вас отправиться вместе с нами в будущее. Нет-нет, дайте мне договорить. Я решил взять с собой только тех людей, кто реально способен помочь мне в выполнении задачи, что я поставил перед собой. Полагаю, я их нашел.

Он повернулся к Ришар-Бессьеру.

— Я читал большинство ваших романов, если не сказать все. Понятное дело, — добавил он с улыбкой, — ученые моего круга не всегда согласны с необыкновенными выдумками, на которые так горазды авторы фантастических произведений, но читатели ценят такие идеи, словно лакомство, и я вполне вас извиняю. Но на сей раз хочу предоставить вам возможность написать роман, основанный исключительно на строго научных фактах и ни в коем случае не на вымысле.

И не дожидаясь ответа от писателя, он уже обратился к отцу Салливану:

— Я навел справки и о вас, отец мой. Так получилось, что я почти одновременно узнал о предстоящем убийстве Сиднея и о том, что вы намерены сочетать его браком с Маргарет здесь, в Париже. Об этой церемонии сообщили все газеты. Вы — натура цельная, человек прямой, преданный делу, которому служите, безупречны в моральном плане. Впрочем, я в этом никогда и не сомневался. Мне также известно, что ваши убеждения подталкивают вас спорить с наукой всякий раз, когда в ваших глазах она выступает с позиций, противоречащих божественным законам. А тут оказалось, что проводимый мною опыт идет явно вразрез с религиозными заветами, поскольку имеет целью доказать, что homo sapiens вполне по силам создавать и менять по своему усмотрению как свои поступки на Земле, так и вообще свою судьбу. Поэтому мне очень бы хотелось, чтобы вы тоже приняли участие в этом прыжке во времени и сами убедились в результатах эксперимента.

Ученый помолчал.

— Ну как, господа, согласны ли вы войти в состав экипажа?

Не скрою, я был удивлен спонтанностью ответа отца Салливана.

— Разумеется, профессор, по многим проблемам мы с вами не сходимся во мнениях, но я принимаю ваше предложение, рассматривая его как самопожертвование. Тем самым я, возможно, послужу Господу больше, чем вы полагаете.

Что до меня, то за решением дело не стало, да у меня и не было выбора. Приняв сигарету от Арчи, я тут же заявил профессору: