Путь в ничто

— Мы уже давно освоили технологию "ловли образов" путем фильтрации материи. Известно, что от любого предмета исходит в пространство со скоростью света его отображение. Мы научились "видеть" все, что произошло в конкретном месте, на глубину до тысячи лет. Оставалось создать конвертер этих волновых излучений и воссоздать предмет в трехмерном измерении. Этот трансформатор и делает это. Но речь сегодня о другом…

Он вновь прошелся по лаборатории, после чего вернулся к тому же самому необычному аппарату.

— Перед посылкой объекта на рематериализацию я предварительно ловлю место назначения для достижения необходимой точности. Понятно, что это зависит от расстояния. Для Венеры счет идет на секунды, но, например, для Земли при самых благоприятных условиях расположения планет я уловлю образ с задержкой в две минуты тринадцать секунд.

Арчи покачал головой.

— Значит, при отправке предмета на расстояние в несколько световых лет его восстановление на поверхности нужной нам планеты произойдет на авось, фактически без возможности сделать выбор места.

— Именно так. Рад, что вы правильно ухватили мою мысль.

Уже в течение некоторого времени я то и дело поглядывал на Арчи, прикидывая, что же он задумал. Зная его как облупленного, я ясно видел, что он напряженно о чем-то размышляет.

В этот момент робот профессора Тюркаса М. 16 ожил и развернулся на сто восемьдесят градусов.

Его хозяин обеспокоенно взглянул на него и нахмурился. Робот уже приблизился своим тяжелым шагом ко входу в лабораторию, нажал на какой-то рычаг, и дверь неожиданно отошла в сторону. Мы чуть не вскрикнули от изумления.

В проеме стоял Франкенштейн. Он, видимо, хотел войти, но не успел этого сделать. Дальнейшие события развивались с потрясающей быстротой.

Робот Тюркаса преградил ему дорогу. Франкенштейн упорствовал.

Арчи дернулся, чтобы вмешаться, но его остановил тихий голос профессора.

— Не мешайте моему роботу, — попросил он.

А те уже схватились врукопашную. Звона было предостаточно, но голоса железяки не подавали. Вообще все это было за пределами нормального восприятия.

В конце концов Франкенштейн не вынес града обрушившихся на него ударов, отступил и растянулся на пороге.

Мы бросились к нему, а робот Тюркаса, как ни в чем не бывало, занял свое обычное место.

Франкенштейн валялся на полу, будто растерзанная кукла, и сознаюсь, что в эти минуты я как-то не думал, что передо мной всего-навсего машина. Эти металлические монстры дрались не хуже людей, и при виде неподвижного "тела" распростертого Франкенштейна у меня сжалось сердце.

— Ваш робот шпионил, — сказал Тюркас. — Должно быть, он пошел следом за вами…

— Вы полагаете, он слышал, о чем мы тут говорили? — спросил Ришар-Бессьер.

— Исключено, поскольку я врубил ондионический аннигилятор. Но он, по-видимому, имел указания следить за вами и выполнял их.

— Уму непостижимо, — прошептала Глория, прижимаясь к Арчи.

— Что будем с ним делать? — деловито осведомилась Маргарет, опускаясь перед Франкенштейном на колени. — Сдается, что это больше, чем простой нокаут.

— Займемся этим чуть позже, — бросил Деламар и обратился к Тюркасу М. 16: — Но скажите, черт побери, каким образом ваш слуга учуял его?

— Это еще одно мое тайное изобретение, позволяющее мне чувствовать себя в полной безопасности. Он обнаруживает посторонних на расстоянии до пятисот метров. Достаточно дать ему распоряжение, чтобы соответствующее устройство начало в ту же секунду обследовать окружающее нас пространство. Деламар бросил на своего венерианского коллегу восторженный взгляд.

— Не могу не выразить своего восхищения вашим удивительным даром, профессор…

Тюркас отмахнулся от этих слов, как будто они для него ничего не значили. Он приказал своему роботу пристроить Франкенштейна в прилегавшую к лаборатории каморку, что и было незамедлительно исполнено.

Как только мы вернулись к беседе, лицо Арчи просияло.

— А вы уже проводили эксперимент на живом организме? То есть, я хочу сказать, существует ли возможность дематериализовать человека и послать его с абсолютной скоростью в пространство?

Слегка улыбнувшись, Тюркас покачал головой.

— Нет, этого я еще не делал. Но я прекрасно понимаю, о чем вы думаете. Любопытно, что у вас мысль идет в том же русле.

Мы вроде бы тоже стали догадываться, о чем они толкуют, но Тюркас не дал нам возможности как следует обмозговать эту идею.

— На данном этапе работы я не могу решиться на столь отчаянный шаг: подвергать кого-либо из людей огромному риску лишь для того, чтобы выяснить, применимо ли мое изобретение к живым существам.

— А разве у вас нет под рукой какого-нибудь животного? — продолжал настаивать Арчи.

— Увы, нет. И я поостерегусь обратиться с подобной просьбой к администрации, дабы не пробуждать любопытства у службы научной экспертизы.