Путь в Беловодье

– Отдайте его мне, – попросил дядя Гриша. – Уж больно руки чешутся.

– После плена.

– Ну, лады.

И они вошли в призрачную усадьбу.

Отцы-основатели по-прежнему сидели в креслах. Казалось со стороны, что они и не пленены вовсе, а мило беседуют о тайнах бытия, мечтах и их исполнении.

Вадим Федорович улыбнулся Роману, будто все было в порядке и шло именно так, как и должно было идти.

– Присаживайтесь, – предложил любезно Сазонов. Ну, надо же – его прилепило к креслу намертво, а он по-прежнему разыгрывает из себя хозяина жизни!

Роман плюхнулся в кресло напротив Машенькиного жениха. За огромным панорамным окном под черным небом плескалась изумрудная вода.

– Хочу первым делом сказать: Беловодью ничто не угрожает, – объявил Вадим Федорович. – Можете мне верить, а можете не верить – я не могу принудить к подобным вещам. Но повторяю: Беловодье находится вне опасности. И даже напротив, я пришел сюда, чтобы исправить ошибки.

Роман переменил позу: вальяжно откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу.

– А что вам в конце концов нужно? – спросил водный колдун у Сазонова довольно хамовато.

– Тебе не понять.

– Как-нибудь попробую.

– Мы руководили проектом вместе – я, Колодин и Гамаюнов.

– Не понял! – тут же перебил рассказчика Роман. – Разве Колодин был во все посвящен?

– Сначала выслушайте, а потом будете задавать вопросы. Но Иван Кириллович все взял на себя.

– И как видите, отлично все получилось! – с неожиданной горячностью воскликнул Баз. – А один или с вами – тут счет не имеет значения.

– Послушай, я не обвиняю Ивана Кирилловича, но Беловодье должно было стать нашим общим детищем, – отвечал Сазонов. – И потом, на самом деле, все получилось из рук вон плохо. Совсем не то мы планировали, могу вас заверить.

Гамаюнов никак не реагировал на происходящее, могло показаться, что разговор вообще его не касался.

– Мы сделали все, что могли, – не унимался Баз.

– Как вы спаслись? – Роман решил, что спорить об итогах эксперимента не имеет смысла. – Ведь все думали, что вы погибли.

– Долго рассказывать. – Вадим Федорович улыбнулся.

«Как непринужденно он держится! – восхитился колдун. – Загляденье. Ни одна жилка на лице не дрогнет. Ангел, да и только. Или бес. Что в принципе неважно. Главное – не человечья порода».

– Мы не торопимся. Ограда восстановлена. – Роман попытался держаться так же непринужденно.

– Зачем вы прежде меня обманули?

Роман изобразил раздумье:

– Вы на миг потеряли сознание, когда мы въезжали в Беловодье. С настоящим Базом такого произойти не могло. Так что у меня возникли подозрения…

– Такого просто не может быть!

– Может! Это длилось какую-то долю секунды. Но я заметил. – Роман лгал. Ничего он тогда не заподозрил. И сознания Сазонов не терял. Но колдуну хотелось этого самоуверенного типа сбить с толку, поколебать его железобетонную уверенность. – Так расскажите, как вы спаслись.

– Тебе это знать не обязательно.

– Он удрал, – сказал Иван Кириллович. – Пока киллеры убивали моих девчонок и мальчишек, которые верили, что творят будущее цивилизации, он трусливо выскочил через заднюю дверь, что вела в парк.

– Да, я ушел через запасный выход. Но это была вынужденная мера. – Кажется, впервые Сазонов немного занервничал. – Или ты забыл, что мы рисковали с самого начала? Но без риска тогда ничего нельзя было сделать. Для нашего замысла нужны были деньги. Мы могли изготовить сколько угодно бриллиантов, которые никогда и никто не отличит от настоящих. Но их надо было продать. Не в тогдашнем Союзе, а на Западе. Мы не учли одного: когда на рынке появляется слишком много камней по низкой цене, воротилам рынка это не нравится. Я ожидал удара. Хотя и не столь сокрушительного.

– Удара? От кого? – не понял Баз.

– От того, кто распоряжается на рынке драгоценностей. Мы сбивали цены и лишали могущественную корпорацию законных или не совсем законных прибылей.

– Мы столько лет валили на Степана Максимовича, – напомнил Баз.

– «Валили» – не совсем верно сказано. Именно Колодин нас выдал, больше некому. Другое дело, что не он подослал убийц.

– Разве Алексей не пытался предупредить вас об опасности? – напомнил Роман.

– Слишком поздно. Мы услышали выстрелы, Алексей выскочил на лестницу. А я сразу догадался, что происходит. Ради блага дела мне пришлось уйти. Утром следующего дня я был уже в Мюнхене и узнал из новостей, что произошло – об убитых в доме и о найденных на берегу озера трупах. Маскарад, устроенный Гамаюновым, меня не обманул. Напротив, мне сразу стало ясно, что Иван Кириллович сделал то же, что и я, то есть бесследно исчез.

– Нет, не то же! – вновь перебил его Гамаюнов и даже немного заволновался. Во всяком случае, забывшись, он попытался встать. Лишь безуспешно дернувшись несколько раз, он вспомнил, что пленен. Скривил губы, пытаясь изобразить улыбку, и добавил: – Ты, хочу напомнить, никого, кроме себя, не спас!

– То, что лично ты вывез из моего дома несколько человек, еще не дает тебе права в чем-то меня обвинять. Мне пришлось уехать в Париж…